Везунчик

По-видимому, он явился на свет самым последним в окоте, когда, наверное, вся белая краска уже закончилась и осталась только черная. Ну, хоть бы одно пятно белое выпало на его долю! Так нет же! Но жалеть об этом не было смысла. Мама-кошка – неописуемой красоты блондинка с зелеными глазами – ко всем своим новорожденным детенышам относилась одинаково нежно. Облизывала их от самых кончиков хвостов до маленьких кнопочек носиков. Урчала умиротворенно, бока свои с теплым молочком подставляла.

К сожалению, райская, беспечная жизнь продолжалась недолго. Однажды безжалостно всех до единого котят сунули в твердую коробку и отнесли к железнодорожной станции «Летняя».

Глазки у малышей едва-едва начали прорезаться. Они стали искать маму, но натыкались только друг на друга. Пищали. Плакали. И первыми услышали этот отчаянный плач дети, которые вместе со старшими ждали электричку. Они не замедлили найти источник, из которого исходили эти крики. Привели своих мам, бабушек. И мигом коробка почти вся опустела. Повезло всем белым в черную крапинку котятам. Остался он один, невезучий черный. Электричка, лихо свистнув, умчалась в город, унося счастливых малышей с их новыми хозяевами.

Черный остался один. Он тыкался мордочкой в твердые стенки коробки. Наконец понял, что надо выбираться из этого неуютного жилья и искать маму. Он отчаянно цеплялся за края коробки, наконец, перевернул ее. Упал на сырой песок, отполз в траву, но она тоже была мокрой. По-видимому, ночью дождь прошел.

Еще слабенькие ножки плохо его слушались, но он бежал и бежал по тропке. Никого не встретил. Нырнул под железнодорожный мост. Инстинкт привел его к домам, огороженным заборами. Услышал лай собак. Это его насторожило. Опасность!

Под большой березой нашел у самых корней сухую ямку. Тут он и обосновался. Началась его самостоятельная жизнь. Никто не знает, как он прожил теплые летние месяцы…

Но вдруг он стал замечать, что творится что-то непонятное с окружающим его миром. Ночи стали длиннее, вода в лужах холоднее. И дожди чаще лили. И ветер студеный налетал. Птицы высоко куда-то полетели. Курлычат.

Однажды вдруг увидел, что листья на деревьях пожелтели и падать на землю стали. С ними, правда, и поиграть можно было. Шуршат, как высушил их кто. Да не до игр ему было. Заморозки первые нагрянули. Зябнуть начал. А на улице семь погод – сеет снег, веет, кружит, мутит. Сверху льет и снизу метет. Дачники стали собираться в город, урожай собирали, землю к зиме готовили.

Однажды услышал на каком-то участке звук пилы и стук молотка. Понял, что люди здесь еще не собираются уезжать. Тщательно оглядел всю территорию. На баньку легко взобрался.

На крыльце, под навесом, собака ушастая лежит. Кот ее осторожненько обошел – косточки за ней в миске подъел. Никакой реакции. Видно, добрая собака, старушка, по-видимому. Ни обоняния нет уже у нее, ни слуха. «Дружить буду» – решил кот. Девочка лет пяти бегает по участку. Сашенька! Так зовут ее и хозяин, Виктор Александрович, и хозяйка, Елена Владимировна.

Благосклонно все отнеслись к котенку. Сашенька Кексиком его нарекла. Вспомнила, что баба Лена кексики свои до угольной черноты вчера сожгла. Да так, что даже белки отказались от них. Хозяин персональную чашку ему выделил и всякой вкуснятинкой угощал. Будку смастерил, пальто старое на пол подстелил: «К зиме готовит», – догадался кот. До конца сентября он блаженствовал. Люди не обижали.

Но всему хорошему когда-то приходит конец. В последний день сентября подошла машина. Хозяева загрузили баулы, закрыли дверь домика на замок. Виктор Александрович подошел к коту, погладил, пообещал, что приезжать будет через двое суток и еду привозить. Так и было.

Кексик изучил расписание электричек. И всегда бежал через двое суток к калитке, встречал. Мяукал, здоровался. Но как-то расписание у хозяина, по-видимому, изменилось. Долго его не было. Кот истощал. Вода в лужах замерзла. Лизал лед. Ни одной полевки не попадалось. Все спрятались в норки. В будке около подстилки только одна-единственная корочка осталась. Несколько дней ни крошки во рту у Кексика не было. Жевал корешки. Выбираться из конуры сил не было. Снежинки по-зимнему закружились. Мороз поскакал по сосенкам, по голым уже березкам. Корка ледяная сковала лужицы.

…Однажды с какого-то дальнего участка донесся запах жареного мяса. Сломя голову бросился котенок через заборы и решетки с надеждой добыть хотя бы косточку или корочку. Добежал. На участке пировала большая компания. Гремела музыка. Мангал дышал раскаленными углями. Витал умопомрачительный запах. Собаки – огромные две овчарки – почуяли кота. Лай подняли бешеный. Пришлось бежать. Решил дождаться утра. Едва рассвело, тем же путем помчался из последних сил на этот участок. Голод гнал его. Он, правда, услышал свисток первой, уходящей к Байкалу электрички. Но ведь он никого уже не ждал. Бросили его, как пить дать! Но вдруг какой-то звук, голос далекий его насторожил. Резко остановил свой бег. Развернулся и опять через заборы, решетки, застывшие комья земли полетел к своей конуре. В невообразимом полете через сетку-рабицу перевернулся через голову, затормозил. Да! Да! Его звали! Хозяйка, Елена Владимировна, руки ему протягивает: «Кексик, Кексик, ты где носишься? Собирайся! Мы за тобой. Насовсем!»

История из сети Интернет