«БАНДЕРОВЦЫ ДЕЙСТВОВАЛИ НЕ ТАК КАК СОЛДАТЫ ВЕРМАХТА, И БЫЛИ ДАЖЕ ОПАСНЕЕ!»

Алексей Прокофьевич Шкепов прошёл почти всю войну в пехоте, на переднем крае.

Что помогло выжить в этих условиях? Во-первых, просто удача. А во-вторых – трудолюбие:

«у меня на фронте было такое правило: если есть свободная минута, я всегда старался поглубже закопаться в землю – единственную спасительницу на передовой».
Но вариантов погибнуть было бесчисленное множество. Помимо ранений. И в окопе землёй заваливало – чуть не задохнулся. И рядом падала авиабомба – воткнулась в землю, но не разорвалась («если б разорвалась – от меня и следа бы не осталось»). И тонул.

Даже такой эпизод был. Осколок попал прямо в грудь и расщепил на куски значок «Гвардия». Как ценную реликвию Алексей Прокофьевич хранил этот значок (пока после войны у него как-то не украли на вокзале чемодан, в котором он лежал).

А последний раз Шкепова ранило уже 70-летним, в 1992 году – в ногу, во время войны в Приднестровье. Рядом с его огородом разорвалась мина, и осколок попал в голень, в общем насыщенная жизнь.

А 22 июня 1941 года он встретил в армии (был призван на срочную службу в октябре 1940-го). Служил Кировабаде (Азербайджан), в 24-й кавалерийской дивизии.

Поставил растяжку на фрица – а получилось, что на дикого кабана

С началом войны их сразу отправили в Иран, где они простояли три месяца, обеспечивая советско-британскую операцию «Согласие», направленную на защиту британско-иранских нефтяных месторождений от возможного захвата немецким десантом, и формирование транспортного коридора, по которому наладили поставки по ленд-лизу.

По возвращении Шкепов попал в Ашхабадское пехотное училище, где по ускоренной программе их подготовили на командиров взводов и отправили на фронт.

Алексей Прокофьевич получил назначение командиром пулемётного взвода в 216-ю стрелковую дивизию и осенью 1942 года принял участие в Туапсинской наступательной операции.

Однажды при подходе к берегу их корабль с десантом немцы разбомбили, и Шкепову пришлось 6 часов держаться на воде, на обломках взорванного судна. Потом были тяжёлые бои по обороне Кавказа. Там было очень плохо со снабжением продовольствием, поэтому больше всего Алексею Прокофьевичу запомнился такой случай.

Наблюдая за передним краем противника, он заметил, что немцы облюбовали для наблюдения позицию возле большого раскидистого дуба на нейтральной полосе. Решив воспользоваться этим, ночью Шкепов подполз к этому дереву и поставил там растяжки.

На рассвете раздался взрыв, и он, радуясь тому, что удалось ликвидировать немецкого лазутчика, снова пополз, чтобы посмотреть. Но у дерева увидел убитого дикого кабана с развороченным рылом. Вместе с ребятами привязали его ремнями и вытащили к себе. Вот это был пир!

С Кавказа немцев вытеснили: они ушли сами, опасаясь окружения и повторения судьбы своей Сталинградской группировки. Но на Тамани построили мощную оборонительную линию, прорывать которую пришлось с большим трудом и большой кровью.

Освобождая Тамань и Крым от оккупантов

Там, под Крымской станицей, во время атаки на очередную высоту, Шкепов был тяжело ранен в ногу. Рана оказалась большой, отверстие от осколка было размером 15 на 25 сантиметров, так что лечиться пришлось долго. Лежал в госпиталях в Сочи, а потом в Ташкенте.

По поводу «фронтовых ста грамм» – Шкепов говорит: пили перед атакой обязательно. Хотя 100 грамм – это так, баловство. А вот двести - уже другое дело. Бойцы между собой договаривались: сегодня ты мне отдаешь свою норму, а завтра я тебе свою. И вот выпьет человек, чувство страха у него притупляется, появляется задор. Так и бежит в атаку.

Толком так и не вылечившись, Алексей Прокофьевич ушёл обратно на фронт (только в 70-х годах ему из ноги вытащили осколок, который мучил его время от времени).

Принял участие в освобождении Крыма. Кульминацией этих боёв стала битва за Севастополь, штурм Сапун-горы. Там, по словам Алексея Прокофьевича, было угроблено большое количество советских танков:

«немцы пожгли их у подножия, не дав даже приблизиться. Я это видел своими глазами, так как находился недалеко в балке со своей ротой. У подбитых машин немцы организовали пулемётные точки, с которых потом вели огонь по нашим стрелковым частям. Моей роте впоследствии пришлось их уничтожать».
Из наградного листа на командира пулеметного взвода 1331-го стрелкового полка 318-й Новороссийской дивизии лейтенанта А.П.Шкепова:

«В боях за освобождение г.Севастополь 7 мая 1944 года при прорыве немецкой линии обороны в районе Сапун-горы, взвод, руководимый лейтенантом Шкеповым, выдвинулся на самый передний край своей обороны и огнем пулемётов расстрелял 50 солдат и офицеров противника, подавил 4 пулеметных точки, чем обеспечил штурмующей роте без больших потерь ворваться в оборону противника. В этом бою сам лично огнем своего автомата расстрелял 5 солдат противника».
В схватках с врагом невидимым и коварным

После освобождения Крыма их перебросили на Западную Украину. Там Шкепову пришлось встретиться с бандеровцами. Воевать как следует у националистов не было сил, и они наносили быстры и предательские удары из засад, совершали ночные налёты, поэтому из-за неожиданности они были даже опаснее чем солдаты Вермахта.

Так, после освобождения города Стрый красноармейцы двигались дальше через лесной массив. Попали в засаду, человек двадцать потеряли, в том числе и комбата – он был убит первым же выстрелом из кустов. Потом особый отдел разбирался, почему это произошло, заместителя командира батальона майора Коломийцева судили за ненадлежащее обеспечение охраны батальона на марше и направили в штрафбат.

Войну Шкепов закончил в Чехословакии, в городе Бяла Бяшка, где лежал в госпитале после очередного ранения. Как сказано в наградном листе, 12 января 1945 года в наступательном бою за с.Бодолов он в первых рядах ворвался в село, но был тяжело ранен». Угодил на больничную койку почти на полгода.

После выздоровления довелось послужить в Польше и Западной Украине. Там шла борьба с бандеровцами. Они очень хорошо прятались, но местное население их потихоньку выдавало при удобном случае, потому что националисты уже достали людей своими поборами и террором. Уже даже те, кто изначально разделял их идеи и поддерживал их, старались избавиться от этих нахлебников и бандитов.

По одной наводке довелось ловить бандеровца и Шкепову с двумя солдатами. Им шепнули, что ночью он придёт к такой-то женщине. Ночью Шкепов с солдатами подкрались к указанной хате. Он подошёл к окну и постучал. Внутри дома раздался крик: «Дай зброю!»

Реальные подземные схроны, в которых скрывались бандеровцы. Фото в свободном доступе.

Шкепов выбил стекло и направил руку с пистолетом вовнутрь. При ярком лунном свете успел увидеть, как бандит выскочил через противоположное окно, а послать ему вслед пулю не смог: в руку мёртвой хваткой, зубами вцепилась женщина. От боли и неожиданности он выстрелил ей в грудь и тяжело ранил её. Сказалась неопытность в таких делах, как захват преступников. Группа захвата НКВД сделала бы эту работу чисто.