ДО КОНЦА ОТВОДА ВОЙСК ОСТАВАЛОСЬ 23 ДНЯ, МОДЖАХЕДЫ СОВСЕМ ОБНАГЛЕЛИ

Южный Саланг, кишлак Калатак. О том, что там засела банда Карима, стало известно днём раньше. 2-й парашютно-десантный батальон к утру окружил селение. Хотя не все командиры были согласны с этим планом. Противники считали, что надо было выманить банду из кишлака, чтобы не было заложников в виде гражданского населения.

Начштаба Олег Юрасов имел данные разведки, что практически все местные жители кишлака поддерживают боевиков, кое у кого в банде родственники. Потому поддержал окружение – не посмеют боевики стрелять по своим, к тому же родственникам. Предложим сдаться – получится самый бескровный вариант.

Но уже утром следующего дня он наблюдал реакцию боевиков на предложение сдаться в обмен на гарантии жизни для всех – те неожиданно пошли на прорыв, гоня перед собой стариков, детей, женщин. Приказал не стрелять, дать выйти банде за пределы кишлака, а там атаковать сзади. Сам же возглавил взвод десантников, которому поставил особую задачу.

Банда целиком из Калатака не вышла, понимая, что оголится сзади, все гражданские были впереди, так как никто не ожидал, что их выпустят из селения без единого выстрела. Откровенно говоря, на это и рассчитывал Олег, поэтому как только банда остановилась, цепляясь арьергардом за низкие дувалы, его взвод с двух противоположных сторон открыл бешеный огонь из автоматов и пулемётов, отсекая боевиков от гражданских и тесня их обратно в кишлак.

Опешившие моджахеды несколько секунд никак на это не реагировали, позволив всем десантникам взвода полностью отсечь их от жителей Калатака. Почти двухметровый Олег стоял в полный рост, показывая десантникам и населению, чтобы они залегли. Готовые к этому десантники успели залечь и открыли огонь по дувалам и теснящимся к ним моджахедам. Гражданские поняли не все, поэтому оголтелый огонь боевиков по десантникам и гражданским зацепил кое-кого из последних.

Из десантников досталось только Олегу, который продолжал показывать жестами дехканам – ложитесь, иначе хана. Автоматная очередь прошила его в районе бёдер. Увидев это, Карим приказал духам перестроиться: пушка, безоткатка и ДШК, находившиеся в возвышенных дувалах, открыли огонь по десантникам, находящимся позади Олега метрах в десяти, передовые же бойцы стали окружать Олега, получив приказ взять его живым. Карим увидел реальный шанс спастись, обменяв живого русского командира на проход его отряда в ущелье.

Олег упал в небольшую выемку, давшую ему несколько секунд прийти в себя. Почему-то вспомнилась предновогодняя вечеринка с друзьями на его кухне, когда отмечали ордена Красного Знамени всем четверым, и капитан Лохин вдруг поднял бокал за то, чтобы не оказаться на задании последними уходящими. Тогда возникла неловкая пауза.

Палец уже жал на спусковой крючок, прерывая его воспоминания. Пара боевиков справа упала, как скошенная. С уходом воспоминаний пропала ясность видения, всё подёрнулось дымкой, сгущающейся в уголках глаз. Но рука действовала самостоятельно, вовремя разворачивала ствол и давала короткую очередь, подсекая очередного окружателя. Две гранаты давили его в бок, но это была приятная боль – заканчивался последний рожок, одну метнёт, другая…

Услышав с обоих флангов знакомые возгласы своих ребят, взрывы гранат и бешеный стрекот автоматов-пулемётов, он понял, что взвод с подмогой прорвал душманское кольцо и стремится к нему. Увидев командира бездыханным с зажатой гранатой в руке, рота продолжила атаку. Пленных ребята не брали. Банда в 120 человек была полностью уничтожена.

Через 3 месяца в апреле 89-го ему присвоили звание Героя Союза.