7 июл в 21:20 
Arion_Death 
: 
Заканчивая печатать последнюю букву, я уже понял, что не следовало этого делать.
Ведь в самой идее искусственного интеллекта, создающего картины, есть что-то жуткое…
Эти замысловато детализированные пейзажи, всегда такие пустынные и апокалиптические.
Эти странные изображения, кажущиеся фотографиями реальных людей, но ими не являющимися.
Тревожащие мелочи, которые заставляют задуматься: неужели так компьютер видит нас?
На экране часы показывали 00:01. Изображение, созданное по моим словам, все еще обрабатывалось, но я уже заметил нечто странное: обычно в ответ на запрос появляются четыре изображения, и каждое немного отличается от остальных...
Но все четыре лица на моем экране были одинаковыми.
Более того, когда изображения стали более четкими, я начал замечать, что в них нет никаких признаков работы ИИ: ни искаженных пальцев, ни разномастных глаз, ни странных пятен света.
Только фотореалистичное лицо одного и того же мужчины, повторяющееся четыре раза.
Около тридцати на вид, короткие пряди каштановых волос прилипли к бледному лбу. Рот кривился в усмешке, будто он готов был рассмеяться над сальной шуткой.
На каждом изображении он стоял в одной и той же запачканной белой футболке и куртке-бомбере, и в одной и той же позе – опираясь на пластиковый стол на грязной кухне, и сжимая в руке одну и ту же идеально отрисованную банку светлого пива.
Его маленькие орехово-карие глаза, казалось, смотрят прямо на меня.
Я почувствовал внезапное желание удалить изображение, заблокировать ИИ и выбросить ноутбук в окно. Было почти половина первого. Как долго я смотрел на то зловещее, удивительно реалистичное лицо?
Ради эксперимента, я проверил другой запрос: "моя будущая возлюбленная".
Темные, непропорциональные фигуры и общие лица, которые предлагала программа, соответствовали моим ожиданиям. Но они совсем не походили на те четыре идентичных изображения.
Никакая другая комбинация слов не давала подобного результата.
Это была случайность, сказал я себе. Ошибка в программном обеспечении искусственного интеллекта. Так и должно было быть, потому что если нет…
Я в одиночестве иду по бетонной спиральной рампе парковки. Шаги эхом отдаются во мраке. Я уже спустился на два уровня вниз, но так и не могу найти свою машину. Впереди светится вывеска “аварийный выход” и я, внезапно, устремляюсь туда. Что-то в этих бесконечных рядах тихих машин мне совсем не нравилось, в их гладких металлических формах было что-то зловещее и хищное. Я огибаю бетонную колонну, и вижу его…
Куртка-бомбер. Жирные каштановые волосы. Мерзкая ухмылка.
Я не успеваю даже испугаться, а его рука уже вонзает охотничий нож мне в грудь. Снова, снова и снова…
Я резко проснулся в луже пота. Пошатываясь, добрел до ванной и залил себе в горло холодной воды. Как мог один-единственный образ так сильно повлиять на меня?
Повинуясь внезапному импульсу, я открыл ноутбук, чтобы еще раз взглянуть на него…
Устрашающе реалистичное изображение исчезло, сменившись сообщением об ошибке. Как бы я ни старался, восстановить его так и не получилось. Залитый синим светом экрана, я напечатал:
“Что сейчас делает мой убийца?”
В результате получилось всего четыре размытых сине-черных квадрата. Сначала я был разочарован, но когда наклонился поближе, в мрачной темноте начали вырисовываться очертания: матрас на полу трейлера, на нем распростертая спящая фигура. Фигура, которую я узнал.
Это изображение продержалось дольше, чем первое, но вскоре и оно размылось и сменилось сообщением об ошибке. Когда я связался с технической поддержкой, они были в таком же замешательстве, как и я: не было никаких записей о созданных мной запросах или изображениях.
Я с нетерпением ждал утра, чтобы попробовать еще раз.
"Мой убийца вид сверху".
Все четыре картинки изображали мужчину с каштановыми волосами, жарившего яичницу на крошечной кухне. Он раздраженно смотрел вверх – смотрел на меня.
Я захлопнул крышку ноутбука. Пора на работу.
***
Весь день я думал о мужчине с каштановыми волосами... о моем убийце.
От одной мысли об этом бросало в дрожь. Всякий раз, когда представлялась минутка, я возвращался к чату, чтобы отправить новый запрос.
“Дом моего убийцы с улицы”.
“Водительские права моего убийцы”.
“Где сейчас мой убийца?”
Но каждый раз результат не радовал.
Я получал искаженные, общие изображения. Мужчина с коричневыми волосами исчез.
Был какой-то трюк, который давал результат – и мне пришлось потратить часы и часы за клавиатурой, чтобы понять его.
Невозможно было “найти” мужчину с каштановыми волосами, если не спрашивать конкретно о нем. Все остальное ни к чему не приводило.
Тем не менее, в течении дня, я узнал кое-что о Ронни.
По крайней мере, "Ронни" было написано на его комбинезоне автомеханика, когда я запросил "изображение моего убийцы в полный рост сейчас". Запрос "мой убийца издалека", также дал мне представление о его машине и доме. Изображения никогда не были достаточно подробными, чтобы узнать номера авто или адрес, но я получил много видов автозаправочной станции на оживленной дороге, коричневого салона автомобиля, заполненного обертками от фастфуда, и трейлера с деревянным полом.
На каждом изображении Ронни сердито смотрел в точку, из которой было сгенерировано изображение…
Я знаю, что ты наблюдаешь.
Я хотел бы сказать, что страх за свою жизнь был единственной причиной, по которой я продолжал шпионить за Ронни.
Но правда была в том, что возможность заглянуть в его жизнь в любое время дала мне такой доступ к внутреннему миру другого человека, какого я никогда не испытывал раньше. Я не был особо популярен на работе, и даже в старших классах я никогда не был тем другом, которому люди изливали душу. Но между Ронни и мной не было никаких секретов.
Я знал, что Ронни смотрит в телефоне, сидя на унитазе утром.
Я знал, какой лак для ногтей предпочитает его подружка Кэтти.
Я знал о их ссорах из-за невозможности зачать ребенка, о том, как Ронни сидит и смотрит на холодильник несколько минут после звонка своим стареющим родителям, о том, как он нарушает правила на работе, надеясь на повышение.
Все грязные, позорные мелочи, которые люди скрывают друг от друга, были открыты благодаря нашей связи, и я не мог найти силы отвести глаза.
Даже когда мое любопытство начало влиять на Ронни.
Не думаю, что он точно знал, что происходит, но было ясно, что это не проходит бесследно. Ронни все больше времени проводил в одиночестве в темноте. Он выглядел измученным и истощенным, как будто мои ночные бдения каким-то образом лишили его сна.
Он начал выглядеть как...убийца.
И у меня дела шли не лучшим образом. Если я не проверял Ронни несколько раз в час, меня бросало в пот от мысли, что важный момент упущен.
Пока обрабатывалось изображение, я кусал губы, уверенный, что когда размытое пятно прояснится, я увижу, Ронни крадущегося к моему дому или к работе с блестящим охотничьим ножом в руке…
Идущего на встречу с судьбой.
Вскоре я был готов на все, чтобы избавиться от страха и гнетущего чувства вины.
Так я оказался на пассажирском сиденье потрепанной машины подруги двоюродного брата одного из моих коллег по работе, втягивая дорожку белого порошка с осколка зеркала.
Меня толкнули на заднее сиденье патрульной машины, вроде бы оставив размышлять об ужасном повороте, который внезапно приняла моя жизнь, или паниковать о том, что случится, когда я не явлюсь на работу утром…
Но я думал только о запросе к ИИ.
Что бы ни задумал Ронни, я оставался в неведении.
***
Все время, пока меня оформляли, я провел как во сне, но резкий смех двух офицеров по пути к камере вернул меня к реальности.
– Уверена, что стоит оставлять этого сумасшедшего с тем другим? – спросил молодой полицейский. – Ты же помнишь, он вопил, что за ним следят невидимки, когда мы его подобрали…
– Слушай, – ответила его старшая коллега, опершись руками о ремень. – Если бы мы садили каждого психа с отдельную камеру, место бы тут же кончилось. И кстати, – хищная улыбка вползла на ее лицо, – пора познакомить его с соседом по комнате.
Я уже знал, кого увижу, когда заверну за угол тюремного блока.
Ронни выглядел еще хуже, чем раньше.
Бледная кожа, отросшая щетина… Он сидел на бетонном полу, обхватив колени руками и рыскал безумным взглядом по потолку.
Искал наблюдателя.
А потом увидел меня и замер в шоке.
– Ты! – злобно прошипел он.
Я невольно попятился и почувствовал, как твердый пластик дубинки уперся мне в спину..
– Давай, двигай, – хмыкнула офицер. – Прекращай сопротивляться.
– Погодите! – пискнул я в ответ, – может есть другая камера? Можно мне в другую камеру? Офицер, я…
– Не. Сопротивляйся.
Офицер с размаху врезала мне дубинкой по руке, хватка ослабла… Меня втолкнули в камеру.
Ронни поднялся с пола. Его тень легла на меня указующим перстом.
– СТОЙТЕ!!
Старший офицер неторопливо удалялась по коридору, посвистывая и подчеркнуто игнорируя мои крики.
Костлявые пальцы впились мне в плечи, разворачивая спиной к решетке. Наши лица оказались всего в паре сантиметров друг от друга.
– Почему ты следишь за мной? – Ронни бил меня о решетку снова и снова. – Кто ты? Чего ты хочешь?!
– Я… я…
Предплечье Ронни сдавило мне горло, лишая голоса и воздуха. Перед глазами заплясали черные пятна.
– Черт! Да он его сейчас убьет! – голос звучал как будто издалека.
Чьи-то руки разняли нас и выволокли меня прочь по скользкому холодному полу.
Стоны и глухие удары из камеры говорили о том, что Ронни избивали, чтобы заставить подчиниться.
– ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ! – Вот что он сказал мне напоследок.
После того, как меня выпустили под залог, я сделал все возможное, чтобы выполнить просьбу Ронни. В конце концов, я был, по крайней мере, частично ответственен за его заключение. Если бы я был на его месте, то тоже захотел бы убить себя.
Черное зеркало экрана ноутбука как будто звало меня.
Просто одним глазком… Что тут такого? Он даже не заметит…
С тяжелым сердцем, я открыл чат с ИИ и набрал запрос:
“Мой убийца, вид из укромного места”.
Вид на комнату через потолочную вентиляцию. Комнату, с мягкими стенами. И словами, намалеванными на полу чем-то бурым, не то кровью, не то чем похуже:
ТЕПЕРЬ Я ТОЖЕ ВИЖУ ТЕБЯ
Ронни смотрел прямо в шахту вентиляции, скаля зубы в безумной ухмылке.
Раз в день, сказал я себе. Просто, чтобы убедиться, что он все еще заперт...
И каждый день я замечал медленные перемены в Ронни. Он перестал пялиться в потолок, перестал писать сообщения на полу. Его волосы понемногу отрастали. Он отжимался, читал книги из библиотеки, разговаривал с врачами. Неужели он больше не замечал моего присутствия? Или он просто скрывал ярость, чтобы выйти на свободу?..
Кажется, я уже знал ответ.
Несколько минут назад запрос "мой убийца, вид из укромного места" показал мне не камеру с мягкими стенами.
Показал мне мою собственную улицу, с маленькой фигуркой, бредущей по пустынному тротуару.
Ронни, должно быть, освободили рано утром, а, из-за того ареста, ему несложно было найти мой адрес...
Понимание всегда приходит слишком поздно.
Я сам создал эту ситуацию. Никакого другого исхода быть не могло. Я уже долго сижу здесь в темноте, пытаясь найти выход, но это не имеет значения: моя судьба была решена в тот момент, когда я попросил искусственный интеллект представить лицо моего убийцы.
Даже если бы я попытался выйти из дома, достать оружие или позвать на помощь, я знаю, что закончил бы там же: под острием ножа Ронни.
Я запер двери и окна, но это не поможет.
Я уже вижу заднюю дверь моего дома на загружающемся изображении.
Он здесь.
В конце концов, и так хватает жути в сгенерированных нейросеткой артах. Эти причудливо детализированные пейзажи всегда кажутся чуточку безлюдными и апокалиптическими. А эффект зловещей долины на фото "настоящих" людей? Тревожные нотки, которые заставляют задуматься: "так вот какими искусственный интеллект нас видит".
Часы пробили полночь. Мой запрос ещё не до конца обработался, но я уже заметил нечто непонятное. Обычно нейросеть выдавала четыре изображения, которые слегка отличались чем-то друг от друга. Но с экрана на меня смотрели четыре абсолютно одинаковых лица. Дальше больше, когда изображения обрели чёткость, я не заметил ни одного намека на то, что это было артом нейросети: не было ни скрюченных пальцев, ни перекошенных глаз, ни нелепых засветов.
Просто фотореалистичный портрет одного и того же человека. Четыре копии. На вид ему было около тридцати, короткостриженые коричневые волосы прилипли к бледному лбу. Рот искривился в усмешке, будто он собирался рассмеяться над сальной шуткой. На каждом снимке на нём была одна и та же грязная футболка и куртка-бомбер. Он опирался на один и тот же пластиковый столик на одной и той же грязной кухне, и держал одну и ту же идеально отрендеренную банку светлого пива. Его карие глаза-бусинки, казалось, смотрели прямо на меня.
Внезапно меня посетило желание удалить все фото, заблокировать нейросеть и выбросить ноутбук в окно. Почти половина первого. Как долго я глазел на этот продукт зловещей долины? В качестве теста я скормил нейросетке другой запрос: "моя будущая девушка". В ответ мне вернулись размытые непропорциональные тела с кривыми лицами. То, что я ожидал от искусственного интеллекта, но никак не четыре одинаковых фото выше. Никакая другая комбинация слов не привела к схожему результату. Это просто случайность, обычный глюк ИИ, сказал я себе. Так просто не должно было случиться, просто не может быть, потому что если может...
Я ступал по бетонному полу автостоянки, эхо шагов гулко звенело в темноте. Спустившись на два уровня, я всё еще не мог отыскать свою машину. Заметив свечение аварийного выхода, я внезапно решил воспользоваться им. Что-то настораживало меня в бесконечных рядах безмолвных авто. Их гладкие металлические корпуса отдавали чем-то хищным и зловещим. Я вышел из-за столба, и он был там. Куртка-бомбер. Сальные каштановые волосы. Эта жестокая ухмылка. Не успел я вдохнуть, как в его руке замелькал охотничий нож, снова и снова вонзаясь в мою грудь...
Очнулся я в луже пота. Пошатываясь,дошел до ванной и залил глотку ледяной водой. Как всегоодно изображение могло так сильно повлиять на меня? Повинуясь порыву, я открыл ноут, чтобы взглянуть ещё раз. Устрашающе реалистичное фото исчезло, сменившись сообщением об ошибке. Что бы я ни делал, восстановить его не получилось. Склонившись над экраном и набрал:
"Что сейчас делает мой убийца?"
Нейросеть выдала четыре размытых, сине-черных квадрата. Сначала я был разочарован, но когда пригляделся, то в густой темноте начали вырисовываться очертания: матрас на полу трейлера, спящая фигура распласталась на нём. Я узнал фигуру.
Это изображение продержалось дольше, чем первое, но вскоре тоже расплылось и сменилось сообщением об ошибке. Когда я написал в саппорт нейросетки, они были удивлены не меньше меня. В логах было пусто, ни одного моего запроса по этой теме. Я с нетерпением ждал утра, чтобы повторить попытку.
"Мой убийца, вид сверху", - ввёл я.
На всех четырех изображениях был шатен, который жарил яичницу на тесной кухне. Он раздраженно пялилсяна меня снизу вверх. Я захлопнул ноут. Я опаздывал на работу. Весь день я не мог перестать думать о моем убийце. От этой мысли по спине бежали мурашки. Я использовал любую свободную минутку, чтобы скормить искусственному интеллекту новые "подробности":
"дом моего убийцы, вид с улицы"
"водительские права моего убийцы"
"текущее местоположение моего убийцы "
Но всякий раз нейросеть разочаровывала меня всё сильнее. Я получал лишь обычный сгенерированный бред. Мужчины с каштановыми волосами не было. Видимо, нужно было действовать по какому-то алгоритму. Но мне потребовались часы попыток и сотни генераций, чтобы понять это. Я не мог "найти" этого мужика, пока не обратился к нейросетке с конкретным запросом. Поиск информации о нем ни к чему не привел. Однако, в течение дня мне удалось узнать несколько деталей о Ронни.
Именно "Ронни" было вышито на рабочем комбинезоне, когда я запросил "изображение моего убийцы во весь рост, сейчас". Запрос "мой убийца, вид издалека" помог мне понять кое-что о его доме и машине. Изображения никогда не были достаточно детализированными, чтобы можно было разглядеть номер или адрес, но я получил много видов СТО у шоссе, выцветший салон автомобиля, заполненный обертками от фастфуда, и трейлер с полом из красного дерева. На каждом снимке Ронни сердито смотрел туда, откуда я запрашивал изображение. Попался, - казалось, говорил его недружелюбный взгляд. Я знаю, что ты смотришь.
Хотел бы я сказать, что страх за собственную жизнь был единственной причиной, по которой я продолжал шпионить за Ронни. Правда заключалась в том, что возможность в любое время проникнуть в его жизнь, давала мне небывалый уровень доступа к внутреннему миру другого человека. Я не был популярен на работе, и в школе не был рубаха-парнем, которому изливали душу. Но вот между мной и Ронни секретов не было. Я знал, что он смотрит в телефоне, сидя по утру на унитазе. Знал любимую позу в сексе его девушки Кэти, и каким лаком она красит ногти. Я знал об их спорах из-за невозможности зачать ребенка. Я видел, как Ронни подолгу сидел, уставившись на холодильник после звонка своим стареющим родителям. Знал о том, как он крутился на работе в надежде на повышение.
Все эти мерзкие и постыдные вещи, которые люди скрывают друг от друга, были обнажены нашей связью. И я не мог её разорвать, даже когда моя слежка начала сказываться на Ронни. Я не думаю, что он в точности понимал, что происходит, но было ясно, что это как-то влияет на него. Он стал проводить все больше и больше времени наедине с собой. Он выглядел изможденным, изнурённым, будто мои наблюдения лишили его сна. Он стал выглядеть как... убийца.
У меня тоже было всё не слава богу. Если я не проверял "как там Ронни" несколько раз в час, я обливался холодным потом, боясь упустить нечто важное. Пока изображение обрабатывалось, я нервно грыз губы. Я был уверен, что как только размытый фон рассеется, я увижу Ронни, идущего к моему гаражу или к моей работе со сверкающим охотничьим ножом в руке. Ронни, готового свершить мою судьбу.
Вскоре я был готов на всё, лишь бы хоть ненадолго избавиться от чувства вины и страха. Так я оказался на пассажирском сиденье старой тачки моей знакомой, занюхивая дорожку с разбитого стекла. Красно-синее полицейские огни замигали позади нас после того, как я протянул девке двадцатидолларовую купюру, но до того, как она закончила расстегивать мои джинсы. Упакованный на заднее сиденье патрульной машины, я должен был размышлять об ужасном повороте, который внезапно приняла моя жизнь, или паниковать о том, что будет, когда я не явлюсь утром на работу... Но всё, о чем я мог думать, это об чёртовой нейросети.
Что бы ни замышлял Ронни, я это упустил. Пока меня оформляли в участке, я будто был в бреду, но когда меня вели в камеру, резкий ржач двух офицеров вернул меня к реальности.
—Ты уверен, что можно кинуть этого психа к остальным? - спросил коп помладше. —Когда мы его взяли, он кричал, что за ним следят невидимые люди...
— Слушай, - его коллега постарше упёрла руки в бёдра. —Если мы выделим всем сумасшедшим по отдельной камере, то больше ни для кого не останется места. — И гляди, - она осклабилась, - У него уже есть сосед по комнате.
Я уже знал, кто будет ждать меня, когда я завернул за угол. Ронни выглядел хуже, чем когда-либо. Он был мертвенно бледным, небритым. Ронни сидел на холодном бетонном полу, обхватив себя руками, его дикий взгляд был направлен в потолок...в поисках своего невидимого наблюдателя .Когда он увидел меня, у него отвисла челюсть.
— Ты! - прорычал он.
Я невольно отступил и почувствовал, как твердый пластик дубинки уперся мне в спину.
— Полезай! -гаркнула старшая.
Когда я инстинктивно схватился за решетку, она надавила сильнее.
—Прекрати сопротивляться!
—Подождите! - Я практически рыдал. — Можно меня в другую камеру? Почему я не могу пойти в другую камеру? Офицер, я...
—Прекрати. Сопротивление.
Моё плечо взорвалось болью, когда офицер обрушила на меня дубинку. Руки обмякли на прутьях, и я почувствовал, как меня заталкивают в камеру. Тень Ронни упала на меня, когда он встал. Дверь камеры захлопнулась за мной.
—ПОДОЖДИТЕ! Я вцепился в прутья, крича, пока старшая шла по коридору, весело насвистывая и нарочно игнорируя мои панические вопли. Костлявые пальцы Ронни схватили меня сзади за плечи и развернули. Наши лица оказались в нескольких сантиметрах друг от друга.
— Почему ты преследуешь меня? - Ронни снова и снова вдавливал меня в решётку. —Кто ты? Что тебе нужно?!
— Я... я... с рукой Ронни, сжимающей моё горло, я не мог ответить ему - я даже не мог набрать достаточно воздуха, чтобы дышать. Черные мушки замелькали перед глазами...
— Господи! -услышал я голос, доносившийся, казалось, очень издалека. — Он убивает его! Внезапно нас растащили, а меня отволокли по холодному скользкому полу. Ворчание и глухие удары из камеры намекали на то, что Ронни учат послушанию.
— Оставь меня в покое! - это было последнее, что я услышал от него, прежде чем меня выволокли.
После того как меня выпустили под залог, я сделал все возможное, чтобы выполнить просьбу Ронни. В конце концов, я был тоже виноват в его попадании в тюрьму. До меня дошло, что если бы я был на его месте, я бы тоже хотел убить меня. Черное зеркало экрана моего ноутбука так и манило. Только разочек! Что плохого? Он, наверное, даже не заметит...Виня себя, я зашел в нейросеть и написал:
"мой убийца, скрытое наблюдение"
Когда изображение обработалось, я понял, что вижу комнату через решетку потолочного вентиляционного отверстия. Комната с мягкой обивкой. На полу были написаны слова чем-то коричнево-красным,- кровь или экскременты, я не мог определить:
ТЕПЕРЬ Я ТОЖЕ ВИЖУ ТЕБЯ
Ронни смотрел прямо в вентиляцию, оскалив зубы в безумной ухмылке. "Раз в день",- сказал я себе. Просто чтобы убедиться, что он всё ещё взаперти...
И раз в день я наблюдал, как медленно меняется Ронни. Он перестал смотреть в потолок, перестал писать послания на полу. Его волосы отросли. Он отжимался, читал книги из библиотеки, общался с врачами. Неужели он больше не замечал моей слежки? Или он просто скрывал своё безумие достаточно долго, чтобы его выпустили?
Дурное предчувствие говорило, что я знаю ответ. Несколько минут назад запрос "мой убийца, скрытое наблюдение" не показал палату из психушки. Нейросеть выдала мойрайон, с крошечной фигуркой, идущей по пустынному тротуару. Ронни, должно быть, вышел рано утром, а через моё досье арестов, он, вероятно, без труда нашел бы мой адрес...
Осознание всегда приходит слишком поздно. Я сам влип во всё это. Другого исхода и быть не могло. Я долго сидел в темноте, пытаясь найти решение, но это не имеет значения: моя судьба определилась в тот момент, когда я попросил нейросеть показать лицо моего убийцы. Даже если я попытаюсь выйти из дома, достать оружие или позвать на помощь, я знаю, что окажусь в том же месте: под острием ножа Ронни. Я запер двери и окна, но это не поможет. На новом изображении я уже вижу дверь на задний двор. Он здесь.
Arion_Death : Я попросил ИИ изобразить лицо моего убийцы
Автор: John Beardify
От меня (Arion Death): Предполагаю, что это чуть исправленный машинный перевод поста с reddit. В сети есть авторский "ручной" перевод, который я добавляю сразу после этого. Рекомендую именно второй вариант.
"Лицо моего убийцы".Заканчивая печатать последнюю букву, я уже понял, что не следовало этого делать.
Ведь в самой идее искусственного интеллекта, создающего картины, есть что-то жуткое…
Эти замысловато детализированные пейзажи, всегда такие пустынные и апокалиптические.
Эти странные изображения, кажущиеся фотографиями реальных людей, но ими не являющимися.
Тревожащие мелочи, которые заставляют задуматься: неужели так компьютер видит нас?
На экране часы показывали 00:01. Изображение, созданное по моим словам, все еще обрабатывалось, но я уже заметил нечто странное: обычно в ответ на запрос появляются четыре изображения, и каждое немного отличается от остальных...
Но все четыре лица на моем экране были одинаковыми.
Более того, когда изображения стали более четкими, я начал замечать, что в них нет никаких признаков работы ИИ: ни искаженных пальцев, ни разномастных глаз, ни странных пятен света.
Только фотореалистичное лицо одного и того же мужчины, повторяющееся четыре раза.
Около тридцати на вид, короткие пряди каштановых волос прилипли к бледному лбу. Рот кривился в усмешке, будто он готов был рассмеяться над сальной шуткой.
На каждом изображении он стоял в одной и той же запачканной белой футболке и куртке-бомбере, и в одной и той же позе – опираясь на пластиковый стол на грязной кухне, и сжимая в руке одну и ту же идеально отрисованную банку светлого пива.
Его маленькие орехово-карие глаза, казалось, смотрят прямо на меня.
Я почувствовал внезапное желание удалить изображение, заблокировать ИИ и выбросить ноутбук в окно. Было почти половина первого. Как долго я смотрел на то зловещее, удивительно реалистичное лицо?
Ради эксперимента, я проверил другой запрос: "моя будущая возлюбленная".
Темные, непропорциональные фигуры и общие лица, которые предлагала программа, соответствовали моим ожиданиям. Но они совсем не походили на те четыре идентичных изображения.
Никакая другая комбинация слов не давала подобного результата.
Это была случайность, сказал я себе. Ошибка в программном обеспечении искусственного интеллекта. Так и должно было быть, потому что если нет…
Я в одиночестве иду по бетонной спиральной рампе парковки. Шаги эхом отдаются во мраке. Я уже спустился на два уровня вниз, но так и не могу найти свою машину. Впереди светится вывеска “аварийный выход” и я, внезапно, устремляюсь туда. Что-то в этих бесконечных рядах тихих машин мне совсем не нравилось, в их гладких металлических формах было что-то зловещее и хищное. Я огибаю бетонную колонну, и вижу его…
Куртка-бомбер. Жирные каштановые волосы. Мерзкая ухмылка.
Я не успеваю даже испугаться, а его рука уже вонзает охотничий нож мне в грудь. Снова, снова и снова…
Я резко проснулся в луже пота. Пошатываясь, добрел до ванной и залил себе в горло холодной воды. Как мог один-единственный образ так сильно повлиять на меня?
Повинуясь внезапному импульсу, я открыл ноутбук, чтобы еще раз взглянуть на него…
Устрашающе реалистичное изображение исчезло, сменившись сообщением об ошибке. Как бы я ни старался, восстановить его так и не получилось. Залитый синим светом экрана, я напечатал:
“Что сейчас делает мой убийца?”
В результате получилось всего четыре размытых сине-черных квадрата. Сначала я был разочарован, но когда наклонился поближе, в мрачной темноте начали вырисовываться очертания: матрас на полу трейлера, на нем распростертая спящая фигура. Фигура, которую я узнал.
Это изображение продержалось дольше, чем первое, но вскоре и оно размылось и сменилось сообщением об ошибке. Когда я связался с технической поддержкой, они были в таком же замешательстве, как и я: не было никаких записей о созданных мной запросах или изображениях.
Я с нетерпением ждал утра, чтобы попробовать еще раз.
"Мой убийца вид сверху".
Все четыре картинки изображали мужчину с каштановыми волосами, жарившего яичницу на крошечной кухне. Он раздраженно смотрел вверх – смотрел на меня.
Я захлопнул крышку ноутбука. Пора на работу.
***
Весь день я думал о мужчине с каштановыми волосами... о моем убийце.
От одной мысли об этом бросало в дрожь. Всякий раз, когда представлялась минутка, я возвращался к чату, чтобы отправить новый запрос.
“Дом моего убийцы с улицы”.
“Водительские права моего убийцы”.
“Где сейчас мой убийца?”
Но каждый раз результат не радовал.
Я получал искаженные, общие изображения. Мужчина с коричневыми волосами исчез.
Был какой-то трюк, который давал результат – и мне пришлось потратить часы и часы за клавиатурой, чтобы понять его.
Невозможно было “найти” мужчину с каштановыми волосами, если не спрашивать конкретно о нем. Все остальное ни к чему не приводило.
Тем не менее, в течении дня, я узнал кое-что о Ронни.
По крайней мере, "Ронни" было написано на его комбинезоне автомеханика, когда я запросил "изображение моего убийцы в полный рост сейчас". Запрос "мой убийца издалека", также дал мне представление о его машине и доме. Изображения никогда не были достаточно подробными, чтобы узнать номера авто или адрес, но я получил много видов автозаправочной станции на оживленной дороге, коричневого салона автомобиля, заполненного обертками от фастфуда, и трейлера с деревянным полом.
На каждом изображении Ронни сердито смотрел в точку, из которой было сгенерировано изображение…
Я знаю, что ты наблюдаешь.
Я хотел бы сказать, что страх за свою жизнь был единственной причиной, по которой я продолжал шпионить за Ронни.
Но правда была в том, что возможность заглянуть в его жизнь в любое время дала мне такой доступ к внутреннему миру другого человека, какого я никогда не испытывал раньше. Я не был особо популярен на работе, и даже в старших классах я никогда не был тем другом, которому люди изливали душу. Но между Ронни и мной не было никаких секретов.
Я знал, что Ронни смотрит в телефоне, сидя на унитазе утром.
Я знал, какой лак для ногтей предпочитает его подружка Кэтти.
Я знал о их ссорах из-за невозможности зачать ребенка, о том, как Ронни сидит и смотрит на холодильник несколько минут после звонка своим стареющим родителям, о том, как он нарушает правила на работе, надеясь на повышение.
Все грязные, позорные мелочи, которые люди скрывают друг от друга, были открыты благодаря нашей связи, и я не мог найти силы отвести глаза.
Даже когда мое любопытство начало влиять на Ронни.
Не думаю, что он точно знал, что происходит, но было ясно, что это не проходит бесследно. Ронни все больше времени проводил в одиночестве в темноте. Он выглядел измученным и истощенным, как будто мои ночные бдения каким-то образом лишили его сна.
Он начал выглядеть как...убийца.
И у меня дела шли не лучшим образом. Если я не проверял Ронни несколько раз в час, меня бросало в пот от мысли, что важный момент упущен.
Пока обрабатывалось изображение, я кусал губы, уверенный, что когда размытое пятно прояснится, я увижу, Ронни крадущегося к моему дому или к работе с блестящим охотничьим ножом в руке…
Идущего на встречу с судьбой.
Вскоре я был готов на все, чтобы избавиться от страха и гнетущего чувства вины.
Так я оказался на пассажирском сиденье потрепанной машины подруги двоюродного брата одного из моих коллег по работе, втягивая дорожку белого порошка с осколка зеркала.
Меня толкнули на заднее сиденье патрульной машины, вроде бы оставив размышлять об ужасном повороте, который внезапно приняла моя жизнь, или паниковать о том, что случится, когда я не явлюсь на работу утром…
Но я думал только о запросе к ИИ.
Что бы ни задумал Ронни, я оставался в неведении.
***
Все время, пока меня оформляли, я провел как во сне, но резкий смех двух офицеров по пути к камере вернул меня к реальности.
– Уверена, что стоит оставлять этого сумасшедшего с тем другим? – спросил молодой полицейский. – Ты же помнишь, он вопил, что за ним следят невидимки, когда мы его подобрали…
– Слушай, – ответила его старшая коллега, опершись руками о ремень. – Если бы мы садили каждого психа с отдельную камеру, место бы тут же кончилось. И кстати, – хищная улыбка вползла на ее лицо, – пора познакомить его с соседом по комнате.
Я уже знал, кого увижу, когда заверну за угол тюремного блока.
Ронни выглядел еще хуже, чем раньше.
Бледная кожа, отросшая щетина… Он сидел на бетонном полу, обхватив колени руками и рыскал безумным взглядом по потолку.
Искал наблюдателя.
А потом увидел меня и замер в шоке.
– Ты! – злобно прошипел он.
Я невольно попятился и почувствовал, как твердый пластик дубинки уперся мне в спину..
– Давай, двигай, – хмыкнула офицер. – Прекращай сопротивляться.
– Погодите! – пискнул я в ответ, – может есть другая камера? Можно мне в другую камеру? Офицер, я…
– Не. Сопротивляйся.
Офицер с размаху врезала мне дубинкой по руке, хватка ослабла… Меня втолкнули в камеру.
Ронни поднялся с пола. Его тень легла на меня указующим перстом.
– СТОЙТЕ!!
Старший офицер неторопливо удалялась по коридору, посвистывая и подчеркнуто игнорируя мои крики.
Костлявые пальцы впились мне в плечи, разворачивая спиной к решетке. Наши лица оказались всего в паре сантиметров друг от друга.
– Почему ты следишь за мной? – Ронни бил меня о решетку снова и снова. – Кто ты? Чего ты хочешь?!
– Я… я…
Предплечье Ронни сдавило мне горло, лишая голоса и воздуха. Перед глазами заплясали черные пятна.
– Черт! Да он его сейчас убьет! – голос звучал как будто издалека.
Чьи-то руки разняли нас и выволокли меня прочь по скользкому холодному полу.
Стоны и глухие удары из камеры говорили о том, что Ронни избивали, чтобы заставить подчиниться.
– ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ! – Вот что он сказал мне напоследок.
После того, как меня выпустили под залог, я сделал все возможное, чтобы выполнить просьбу Ронни. В конце концов, я был, по крайней мере, частично ответственен за его заключение. Если бы я был на его месте, то тоже захотел бы убить себя.
Черное зеркало экрана ноутбука как будто звало меня.
Просто одним глазком… Что тут такого? Он даже не заметит…
С тяжелым сердцем, я открыл чат с ИИ и набрал запрос:
“Мой убийца, вид из укромного места”.
Вид на комнату через потолочную вентиляцию. Комнату, с мягкими стенами. И словами, намалеванными на полу чем-то бурым, не то кровью, не то чем похуже:
ТЕПЕРЬ Я ТОЖЕ ВИЖУ ТЕБЯ
Ронни смотрел прямо в шахту вентиляции, скаля зубы в безумной ухмылке.
Раз в день, сказал я себе. Просто, чтобы убедиться, что он все еще заперт...
И каждый день я замечал медленные перемены в Ронни. Он перестал пялиться в потолок, перестал писать сообщения на полу. Его волосы понемногу отрастали. Он отжимался, читал книги из библиотеки, разговаривал с врачами. Неужели он больше не замечал моего присутствия? Или он просто скрывал ярость, чтобы выйти на свободу?..
Кажется, я уже знал ответ.
Несколько минут назад запрос "мой убийца, вид из укромного места" показал мне не камеру с мягкими стенами.
Показал мне мою собственную улицу, с маленькой фигуркой, бредущей по пустынному тротуару.
Ронни, должно быть, освободили рано утром, а, из-за того ареста, ему несложно было найти мой адрес...
Понимание всегда приходит слишком поздно.
Я сам создал эту ситуацию. Никакого другого исхода быть не могло. Я уже долго сижу здесь в темноте, пытаясь найти выход, но это не имеет значения: моя судьба была решена в тот момент, когда я попросил искусственный интеллект представить лицо моего убийцы.
Даже если бы я попытался выйти из дома, достать оружие или позвать на помощь, я знаю, что закончил бы там же: под острием ножа Ронни.
Я запер двери и окна, но это не поможет.
Я уже вижу заднюю дверь моего дома на загружающемся изображении.
Он здесь.
«Я спросил у нейросети, как выглядит мой убийца»
(Второй вариант перевода)
"Лицо моего убийцы" - как только я отправил этот запрос, то понял, что не стоило этого делать.(Второй вариант перевода)
В конце концов, и так хватает жути в сгенерированных нейросеткой артах. Эти причудливо детализированные пейзажи всегда кажутся чуточку безлюдными и апокалиптическими. А эффект зловещей долины на фото "настоящих" людей? Тревожные нотки, которые заставляют задуматься: "так вот какими искусственный интеллект нас видит".
Часы пробили полночь. Мой запрос ещё не до конца обработался, но я уже заметил нечто непонятное. Обычно нейросеть выдавала четыре изображения, которые слегка отличались чем-то друг от друга. Но с экрана на меня смотрели четыре абсолютно одинаковых лица. Дальше больше, когда изображения обрели чёткость, я не заметил ни одного намека на то, что это было артом нейросети: не было ни скрюченных пальцев, ни перекошенных глаз, ни нелепых засветов.
Просто фотореалистичный портрет одного и того же человека. Четыре копии. На вид ему было около тридцати, короткостриженые коричневые волосы прилипли к бледному лбу. Рот искривился в усмешке, будто он собирался рассмеяться над сальной шуткой. На каждом снимке на нём была одна и та же грязная футболка и куртка-бомбер. Он опирался на один и тот же пластиковый столик на одной и той же грязной кухне, и держал одну и ту же идеально отрендеренную банку светлого пива. Его карие глаза-бусинки, казалось, смотрели прямо на меня.
Внезапно меня посетило желание удалить все фото, заблокировать нейросеть и выбросить ноутбук в окно. Почти половина первого. Как долго я глазел на этот продукт зловещей долины? В качестве теста я скормил нейросетке другой запрос: "моя будущая девушка". В ответ мне вернулись размытые непропорциональные тела с кривыми лицами. То, что я ожидал от искусственного интеллекта, но никак не четыре одинаковых фото выше. Никакая другая комбинация слов не привела к схожему результату. Это просто случайность, обычный глюк ИИ, сказал я себе. Так просто не должно было случиться, просто не может быть, потому что если может...
Я ступал по бетонному полу автостоянки, эхо шагов гулко звенело в темноте. Спустившись на два уровня, я всё еще не мог отыскать свою машину. Заметив свечение аварийного выхода, я внезапно решил воспользоваться им. Что-то настораживало меня в бесконечных рядах безмолвных авто. Их гладкие металлические корпуса отдавали чем-то хищным и зловещим. Я вышел из-за столба, и он был там. Куртка-бомбер. Сальные каштановые волосы. Эта жестокая ухмылка. Не успел я вдохнуть, как в его руке замелькал охотничий нож, снова и снова вонзаясь в мою грудь...
Очнулся я в луже пота. Пошатываясь,дошел до ванной и залил глотку ледяной водой. Как всегоодно изображение могло так сильно повлиять на меня? Повинуясь порыву, я открыл ноут, чтобы взглянуть ещё раз. Устрашающе реалистичное фото исчезло, сменившись сообщением об ошибке. Что бы я ни делал, восстановить его не получилось. Склонившись над экраном и набрал:
"Что сейчас делает мой убийца?"
Нейросеть выдала четыре размытых, сине-черных квадрата. Сначала я был разочарован, но когда пригляделся, то в густой темноте начали вырисовываться очертания: матрас на полу трейлера, спящая фигура распласталась на нём. Я узнал фигуру.
Это изображение продержалось дольше, чем первое, но вскоре тоже расплылось и сменилось сообщением об ошибке. Когда я написал в саппорт нейросетки, они были удивлены не меньше меня. В логах было пусто, ни одного моего запроса по этой теме. Я с нетерпением ждал утра, чтобы повторить попытку.
"Мой убийца, вид сверху", - ввёл я.
На всех четырех изображениях был шатен, который жарил яичницу на тесной кухне. Он раздраженно пялилсяна меня снизу вверх. Я захлопнул ноут. Я опаздывал на работу. Весь день я не мог перестать думать о моем убийце. От этой мысли по спине бежали мурашки. Я использовал любую свободную минутку, чтобы скормить искусственному интеллекту новые "подробности":
"дом моего убийцы, вид с улицы"
"водительские права моего убийцы"
"текущее местоположение моего убийцы "
Но всякий раз нейросеть разочаровывала меня всё сильнее. Я получал лишь обычный сгенерированный бред. Мужчины с каштановыми волосами не было. Видимо, нужно было действовать по какому-то алгоритму. Но мне потребовались часы попыток и сотни генераций, чтобы понять это. Я не мог "найти" этого мужика, пока не обратился к нейросетке с конкретным запросом. Поиск информации о нем ни к чему не привел. Однако, в течение дня мне удалось узнать несколько деталей о Ронни.
Именно "Ронни" было вышито на рабочем комбинезоне, когда я запросил "изображение моего убийцы во весь рост, сейчас". Запрос "мой убийца, вид издалека" помог мне понять кое-что о его доме и машине. Изображения никогда не были достаточно детализированными, чтобы можно было разглядеть номер или адрес, но я получил много видов СТО у шоссе, выцветший салон автомобиля, заполненный обертками от фастфуда, и трейлер с полом из красного дерева. На каждом снимке Ронни сердито смотрел туда, откуда я запрашивал изображение. Попался, - казалось, говорил его недружелюбный взгляд. Я знаю, что ты смотришь.
Хотел бы я сказать, что страх за собственную жизнь был единственной причиной, по которой я продолжал шпионить за Ронни. Правда заключалась в том, что возможность в любое время проникнуть в его жизнь, давала мне небывалый уровень доступа к внутреннему миру другого человека. Я не был популярен на работе, и в школе не был рубаха-парнем, которому изливали душу. Но вот между мной и Ронни секретов не было. Я знал, что он смотрит в телефоне, сидя по утру на унитазе. Знал любимую позу в сексе его девушки Кэти, и каким лаком она красит ногти. Я знал об их спорах из-за невозможности зачать ребенка. Я видел, как Ронни подолгу сидел, уставившись на холодильник после звонка своим стареющим родителям. Знал о том, как он крутился на работе в надежде на повышение.
Все эти мерзкие и постыдные вещи, которые люди скрывают друг от друга, были обнажены нашей связью. И я не мог её разорвать, даже когда моя слежка начала сказываться на Ронни. Я не думаю, что он в точности понимал, что происходит, но было ясно, что это как-то влияет на него. Он стал проводить все больше и больше времени наедине с собой. Он выглядел изможденным, изнурённым, будто мои наблюдения лишили его сна. Он стал выглядеть как... убийца.
У меня тоже было всё не слава богу. Если я не проверял "как там Ронни" несколько раз в час, я обливался холодным потом, боясь упустить нечто важное. Пока изображение обрабатывалось, я нервно грыз губы. Я был уверен, что как только размытый фон рассеется, я увижу Ронни, идущего к моему гаражу или к моей работе со сверкающим охотничьим ножом в руке. Ронни, готового свершить мою судьбу.
Вскоре я был готов на всё, лишь бы хоть ненадолго избавиться от чувства вины и страха. Так я оказался на пассажирском сиденье старой тачки моей знакомой, занюхивая дорожку с разбитого стекла. Красно-синее полицейские огни замигали позади нас после того, как я протянул девке двадцатидолларовую купюру, но до того, как она закончила расстегивать мои джинсы. Упакованный на заднее сиденье патрульной машины, я должен был размышлять об ужасном повороте, который внезапно приняла моя жизнь, или паниковать о том, что будет, когда я не явлюсь утром на работу... Но всё, о чем я мог думать, это об чёртовой нейросети.
Что бы ни замышлял Ронни, я это упустил. Пока меня оформляли в участке, я будто был в бреду, но когда меня вели в камеру, резкий ржач двух офицеров вернул меня к реальности.
—Ты уверен, что можно кинуть этого психа к остальным? - спросил коп помладше. —Когда мы его взяли, он кричал, что за ним следят невидимые люди...
— Слушай, - его коллега постарше упёрла руки в бёдра. —Если мы выделим всем сумасшедшим по отдельной камере, то больше ни для кого не останется места. — И гляди, - она осклабилась, - У него уже есть сосед по комнате.
Я уже знал, кто будет ждать меня, когда я завернул за угол. Ронни выглядел хуже, чем когда-либо. Он был мертвенно бледным, небритым. Ронни сидел на холодном бетонном полу, обхватив себя руками, его дикий взгляд был направлен в потолок...в поисках своего невидимого наблюдателя .Когда он увидел меня, у него отвисла челюсть.
— Ты! - прорычал он.
Я невольно отступил и почувствовал, как твердый пластик дубинки уперся мне в спину.
— Полезай! -гаркнула старшая.
Когда я инстинктивно схватился за решетку, она надавила сильнее.
—Прекрати сопротивляться!
—Подождите! - Я практически рыдал. — Можно меня в другую камеру? Почему я не могу пойти в другую камеру? Офицер, я...
—Прекрати. Сопротивление.
Моё плечо взорвалось болью, когда офицер обрушила на меня дубинку. Руки обмякли на прутьях, и я почувствовал, как меня заталкивают в камеру. Тень Ронни упала на меня, когда он встал. Дверь камеры захлопнулась за мной.
—ПОДОЖДИТЕ! Я вцепился в прутья, крича, пока старшая шла по коридору, весело насвистывая и нарочно игнорируя мои панические вопли. Костлявые пальцы Ронни схватили меня сзади за плечи и развернули. Наши лица оказались в нескольких сантиметрах друг от друга.
— Почему ты преследуешь меня? - Ронни снова и снова вдавливал меня в решётку. —Кто ты? Что тебе нужно?!
— Я... я... с рукой Ронни, сжимающей моё горло, я не мог ответить ему - я даже не мог набрать достаточно воздуха, чтобы дышать. Черные мушки замелькали перед глазами...
— Господи! -услышал я голос, доносившийся, казалось, очень издалека. — Он убивает его! Внезапно нас растащили, а меня отволокли по холодному скользкому полу. Ворчание и глухие удары из камеры намекали на то, что Ронни учат послушанию.
— Оставь меня в покое! - это было последнее, что я услышал от него, прежде чем меня выволокли.
После того как меня выпустили под залог, я сделал все возможное, чтобы выполнить просьбу Ронни. В конце концов, я был тоже виноват в его попадании в тюрьму. До меня дошло, что если бы я был на его месте, я бы тоже хотел убить меня. Черное зеркало экрана моего ноутбука так и манило. Только разочек! Что плохого? Он, наверное, даже не заметит...Виня себя, я зашел в нейросеть и написал:
"мой убийца, скрытое наблюдение"
Когда изображение обработалось, я понял, что вижу комнату через решетку потолочного вентиляционного отверстия. Комната с мягкой обивкой. На полу были написаны слова чем-то коричнево-красным,- кровь или экскременты, я не мог определить:
ТЕПЕРЬ Я ТОЖЕ ВИЖУ ТЕБЯ
Ронни смотрел прямо в вентиляцию, оскалив зубы в безумной ухмылке. "Раз в день",- сказал я себе. Просто чтобы убедиться, что он всё ещё взаперти...
И раз в день я наблюдал, как медленно меняется Ронни. Он перестал смотреть в потолок, перестал писать послания на полу. Его волосы отросли. Он отжимался, читал книги из библиотеки, общался с врачами. Неужели он больше не замечал моей слежки? Или он просто скрывал своё безумие достаточно долго, чтобы его выпустили?
Дурное предчувствие говорило, что я знаю ответ. Несколько минут назад запрос "мой убийца, скрытое наблюдение" не показал палату из психушки. Нейросеть выдала мойрайон, с крошечной фигуркой, идущей по пустынному тротуару. Ронни, должно быть, вышел рано утром, а через моё досье арестов, он, вероятно, без труда нашел бы мой адрес...
Осознание всегда приходит слишком поздно. Я сам влип во всё это. Другого исхода и быть не могло. Я долго сидел в темноте, пытаясь найти решение, но это не имеет значения: моя судьба определилась в тот момент, когда я попросил нейросеть показать лицо моего убийцы. Даже если я попытаюсь выйти из дома, достать оружие или позвать на помощь, я знаю, что окажусь в том же месте: под острием ножа Ронни. Я запер двери и окна, но это не поможет. На новом изображении я уже вижу дверь на задний двор. Он здесь.
Канал: Байки из склепа
 43 |  0 |  3 |  0 |
 |  |  |
Для добавления комментариев необходимо авторизоваться
