5 июн в 15:43 
Brat122 
: 
Brat122 : Мамина правда
- Мама, как у тебя дела?
Павел звонил часто. Мама жила в другом городе. Он волновался, звал её к себе, но она всё время отказывалась. Говорила, что прекрасно справляется. Шутливо сердилась, что это он её в старухи записывает.
- Всё хорошо, Пашенька. На прогулку собралась со Снежком. - Оживленно ответила мама.
Снежка - маленького белого шпица - Павел подарил матери, когда умер её муж. Виктор Степанович, царствие небесное, мужиком был хорошим, рукастым, практически непьющим. При встречах крепко жал Павлу руку, приобнимал слегка.
- Ну, здравствуй, сынок. Проходи.
Павел позволял ему называть себя так. Своих детей у Виктора Степановича не было, из-за этого когда-то и развёлся с прежней женой. А с матерью Паши познакомился, когда парнишке было уже шестнадцать. Своего отца Павел не помнил. Когда стал спрашивать, мама сказала, что он умер. И отвезла сына на могилу к отцу. Он посмотрел на скромный крест и ничего не почувствовал.
И позже, когда Виктор Степанович называл его сынком, ничего не чувствовал тоже. Пусть, раз ему приятно. Когда мужчины не стало, мама извелась вся. Плакала, места себе не находила. Вот Павел и решил: пусть в доме будет новая жизнь, раз мама не хочет переезжать к ним поближе.
- Прогулка - это хорошо! - Одобрительно заметил он. - А с погодой что у вас?
- Тепло, Пашенька. Всё зелёное уже. Душа радуется, какая весна на улице.
- Счастливые. А у нас ещё снег срывается. Лёва вчера опять с Натальей спорил, совсем налегке в институт собрался, а она одеться просила. Да разве он теперь слушает.
- Совсем взрослый. - Прошептала мама.
- Да, мамуль, уже с девушкой встречается. Того и глядишь, женится. Ну, ладно, буду дальше работать. Мама, я там сбросил денег тебе на счёт.
- Паша, да зачем же? - Почти со слезами произнесла она. - Как мне неловко. Не надо, сынок! У меня пенсия.
- Что там этой пенсии. - Отмахнулся сын. - Копейки. Мам, ты, пожалуйста, питайся хорошо. Лекарства сейчас тоже вон сколько стоят. И корм Снежку. Не вздумай копить, знаю я тебя.
- Хорошо, сынок, хорошо. Спасибо тебе, родной!
Нина Филипповна положила телефон и тяжело опустилась на табурет. Ей стоило огромных трудов разговаривать с Пашей так, чтобы не выдать свой страх. Уже сколько она просила сына не присылать ей денег. А он не слушает.
Конечно, сейчас их уже нет на счёте. Как только туда приходит хоть копейка, её тут же списывают. Как она могла попасть на удочку этих мошенников? Сначала сняла все деньги, которые остались после похорон Виктора, потом взяла кредит под какие-то непонятные проценты.
С тех пор долг по нему рос, как снежный ком, затягивая Нину Филипповну в финансовое болото. Сначала она ещё пыталась его гасить, но вскоре стало казаться, что чем больше она платит, тем больше растёт задолженность. Однажды пришлось пойти к стоматологу в платную клинику, и со своим лечением она просрочила платежи. Теперь должна была ещё больше.
Банк обратился в суд, и с тех пор с её счёта постоянно списывали деньги за этот долг. Всё, что переводил сын. Признаться ему в своей оплошности Нина Филипповна боялась, а на просьбы не переводить деньги Паша только отмахивался.
Как-то заболел Снежок. Она отнесла в ветеринарную клинику всё, что оставалось на руках на тот момент. Задолжала за квартиру. В следующий месяц поспешила отдать долг. Больше всего она сейчас боялась потерять собственное жильё.
Квартиру эту завещал ей Виктор. Других наследников у мужчины не было. А ту, в которой они раньше жили с Пашей, она подарила сыну. Случись что, Павел бы не прогнал, но Нина Филипповна теперь изо всех сил старалась сберечь наследство мужа.
Так и жила, перебиваясь на остающиеся после взыскания деньги. Две траты были для неё обязательными: коммунальные платежи и корм для Снежка. Лекарства из необходимых Нина Филипповна брала самые дешёвые.
- Вы лучше возьмите вот это. - Сочувствовала молодая фармацевт в аптеке. - Я вам правду говорю, это эффективней, чем то, что вы покупаете. И дороже совсем ненамного.
- Мне помогает. Спасибо. - Тихо объясняла Нина Филипповна и торопилась уйти от её сочувствия.
Она училась обходиться малым. Перестала смотреть в сторону тех продуктов, которые были теперь не по карману. Похудела и уставала быстрее. Только мысль, что долг понемногу, но всё же гасится, держала женщину на плаву.
- Нина, ты заболела, никак? - Соседка по лестничной клетке тревожно смотрела на неё. - Сдай анализы. А то у подруги моей онкология также начиналась. Исхудала вся, волосы тусклые стали. Слабость появилась. Вот как у тебя, Нина. Не запускай.
- Бог с тобой, Катя. - Отмахивалась Нина Филипповна. - Скажешь тоже. А похудеть я давно хотела.
* * * * *
Как-то утром она встала с огромным трудом. Сердце колотилось где-то в районе горла, накатившая слабость сковывала по рукам и ногам. О том, чтобы идти на прогулку со Снежком, не было и речи. Еле дошла до соседской квартиры.
- Катя, придётся мне в "скорую" звонить. Ты уж возьми к себе Снежка, если вдруг меня увезут.
- Возьму, как не помочь. Давай я сама вызову, да посижу с тобой, пока приедут.
Катерина Васильевна уложила соседку в постель, вызвала бригаду. Незаметно взяла лежащий на столе телефон и вышла в подъезд. Отыскала в контактах номер сына.
- Да, мама, что случилось?
- Павел, это не мама. Соседка её.
- Здравствуйте! - Голос мужчины стал тревожным. - А почему вы звоните с её номера? Что с ней?
- Спросил, и на том спасибо! Что же ты за сын такой? Мать на глазах тает, а ему и дела нет.
- Подождите, что значит "тает"? Я звонил ей, она ничего не говорила.
- И не скажет. Вырастят вас матери, а потом сидят с пустым холодильником. Чего молчишь? Заглянула я, посмотрела, чем она питается. Да от такой еды любой ноги протянет. Вот что, Павел, заболела она. Врачей ждём. Мать, скорее всего, в больницу увезут. А ты, коли совесть есть, приезжай.
С чувством выполненного долга Катерина Васильевна вернула телефон на место и пошла встречать приехавшего врача.
- Вы из препаратов сейчас что принимаете? Это не дело совсем. Вам давно уже другие лекарства нужны. На госпитализацию согласны?
- Согласна она, доктор, согласна. - Вмешалась соседка. - Вы уж её там хорошо обследуйте.
- Ну это не в моей компетенции. - Развёл руками тот. - Моё дело пациента довезти в целости и сохранности.
- Катя, за Снежком присмотри. - Волновалась Нина Филипповна. - Корм там на полке его, и стаканчик мерный. Треть стаканчика на два раза делю я...
- Не волнуйся, не помрёт с голоду твой красавец. О себе бы лучше так волновалась, чем о кобеле.
Нина Филипповна радовалась тому, что Павел пока не звонит. Не знала, говорить ли сыну о том, что она попала в больницу. А если не говорить, то как соврать поубедительнее, чтобы он ничего не понял.
Но он вдруг пришёл сам. Стоял и смотрел на неё, не веря, что эта похудевшая, враз состарившаяся женщина - его мама.
- Паша?
- Здравствуй, мама. Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо, сынок.
- Где же хорошо, мам? Я дома у тебя был. В холодильник посмотрел, упаковки от лекарства видел.
Нина Филипповна опустила голову.
- В какую беду ты попала, мама?
Она заплакала и, не поднимая на него глаз, принялась рассказывать. Думала будет ругаться, кричать. А он лишь обнял крепко.
- Так чего же ты мне правду не сказала?
Павел смотрел на мать безо всякого раздражения. Сумма большая, но не дороже жизни близкого человека. Выплатили бы.
- Не сказала. Мне всегда стыдно было от тебя помощь получать. Я так виновата перед тобой, сынок, так виновата.
Его лицо вдруг затвердело.
- В чём, мама? Только не обманывай.
- Как в чём, Паша? В том, что оставила тебя, бросила одного. Ты нуждался во мне, а я с Виктором уехала.
Лицо сына разгладилось.
- Мам, да что ты. Я же справился. Мне и трудно не было. Наоборот, если бы ты нянчилась со мной, я бы ничего не добился в жизни.
- А я себе простить не могу. Сколько раз слышала, как про таких, как я, говорят, что променяла ребёнка на штаны.
- Да я же уже не ребёнок был, мама! Семнадцатый год. Я, наоборот, рад был, что ты тогда счастливой стала.
Павел помолчал.
- Я другое боялся услышать.
- Что, сынок?
- Мама, ты ещё раз мне правду скажи. Ладно? Это сейчас я мужик сорокапятилетний. А тогда, когда мы с Наташей поженились только, Лёвки не было ещё, встретила меня во дворе женщина. Сказала, что сестра отца.
Нина Филипповна замерла. Паша никогда не рассказывал ей об этом.
- И ещё сказала, что это ты отца на тот свет отправила. Не своими руками, но ты.
- А ещё что сказала?
- Больше ничего. Развернулась и ушла.
- Ты столько лет носил это всё в себе и ни разу не спросил?
- Подумал, что ты никогда меня не обманывала раньше, так почему я должен верить ей, а не тебе. А вот сейчас почему-то засомневался. Может быть, расскажешь?
Мать сидела, опустив плечи. Но на этот раз посмотрела на Павла спокойным и ясным взглядом.
- Хорошо, я расскажу. Ты теперь взрослый мужчина, не ребёнок. Я вышла замуж за твоего отца не в юности, мне было уже почти двадцать пять. Познакомились мы на работе. Поженились практически сразу, долго встречаться не стали. Все подруги уже были замужем, и мне, конечно, хотелось свою семью. Он, на удивление, тоже был одинок. С детьми мы решили не тянуть, и родился ты.
Сначала всё было неплохо, а потом я поняла, что всегда корректный и сдержанный на людях твой отец в своей собственной семье - человек злой и вспыльчивый. К тому же, выпив, он становился очень ревнивым. Искал подвох там, где его нет. Я никогда не давала ему повода, но он измучил меня своими придирками. Мог неделями молчать, обращался грубо и бесцеремонно не только со мной, но и с тобой, маленьким.
А когда тебе минуло два года, начал поднимать на меня руку. Я очень боялась, что, когда ты станешь старше, будет доставаться и тебе, и собралась разводиться с ним. Он рассвирепел. В одну из ночей, когда он начал лютовать, я схватила тебя и бросилась на улицу. Сама не знала, куда бегу. Успела забежать только за угол дома, когда он догнал нас. И здесь откуда-то взялся этот парень, совсем молодой. Может быть, возвращался от друзей, может быть, девушку провожал...
Нина Филипповна перевела дух, словно за ней и сейчас гнался разъярённый муж или призраки прошлого, и продолжила.
- Всё случилось так быстро, что сначала я даже не поняла. Парень попытался остановить твоего отца, удерживая его за плечи, но тот сильно оттолкнул его. Молодой человек упал и ударился головой о торчащий из земли обломок трубы. Твой отец испугался, очень испугался. Он предлагал мне быстро уйти, потому что никто ничего не видел. Я не ушла. Бросилась к парню, но он уже не дышал.
Потом оказалось, что свидетель всё же был. Старик из дома напротив. Он следователю и сказал, что была драка. Твой отец просил меня дать другие показания, но я отказалась. Написала заявление, что он бил меня. Побои сняли, он получил срок. Нас развели. Правда, отсидел он только несколько месяцев. Погиб при невыясненных обстоятельствах.
Тело отдали его родным. Меня они прокляли, и мы никогда больше не общались. Ты, конечно, ничего этого не помнишь. Тебе и трёх лет не было на тот момент. А потом, когда мы пришли на кладбище, ты ничего не спрашивал.
- Мне тогда отчего-то было всё равно. Я ничего не почувствовал там. - Признался Павел. - Просто памятник и ничего больше.
- А я не хотела, чтобы ты знал, каким был твой отец. Это правда, которая не нужна ребёнку.
- Ты из-за отца ни с кем не встречалась?
- Просто не сложилось. Потом, когда познакомилась с Виктором, вдруг поняла, что такого, как он, я всю жизнь ждала. Он же совсем другой был.
- Да. - Согласился Павел. - Виктор Степанович - хороший человек. Я рад, что вы были вместе.
- Я, когда ты отказался переезжать сюда, тоже хотела остаться, и Виктор сказал, что пусть будет так, как я сама решу. Что он подождёт ещё пару лет.
- Мне очень хотелось быть самостоятельным. - Улыбнулся Павел. - И куда бы я от Наташи уехал? Я тогда подумал, что если ты любишь его так же, как я Наталью, то я понимаю твои чувства. Поэтому и уговорил тебя. Мама...
- Что, сынок?
- Поедем всё-таки к нам. Виктора не вернуть.
- Я подумаю, сынок. Обузой вот только вам быть боюсь. Я же пока справляюсь.
- Вижу, как справляешься. - Павел вздохнул. - Чуть не заморила себя.
- Я не буду больше.
- Сколько раз я в детстве тебе так говорил?
- Частенько. Но слово держал. Ты очень хороший сын, Паша.
- А ты - хорошая мама. Я сейчас к врачу, всё узнаю. А потом домой. Надо Снежка у соседки забрать. Мы с ним пока холодильник и аптечку в порядок приведём. И тебя будем ждать. Я не уеду, пока ты на ноги не встанешь. Ты очень дорога мне. Только пожалуйста, не скрывай ничего больше.
Выходя из больницы, Павел повернулся и посмотрел наверх. Мама стояла у окна и махала ему рукой.
- Спасибо. - Прошептал он. - Спасибо, что не сказала правду тогда, в детстве.
Йошкин Дом
Из сети интернет
Павел звонил часто. Мама жила в другом городе. Он волновался, звал её к себе, но она всё время отказывалась. Говорила, что прекрасно справляется. Шутливо сердилась, что это он её в старухи записывает.
- Всё хорошо, Пашенька. На прогулку собралась со Снежком. - Оживленно ответила мама.
Снежка - маленького белого шпица - Павел подарил матери, когда умер её муж. Виктор Степанович, царствие небесное, мужиком был хорошим, рукастым, практически непьющим. При встречах крепко жал Павлу руку, приобнимал слегка.
- Ну, здравствуй, сынок. Проходи.
Павел позволял ему называть себя так. Своих детей у Виктора Степановича не было, из-за этого когда-то и развёлся с прежней женой. А с матерью Паши познакомился, когда парнишке было уже шестнадцать. Своего отца Павел не помнил. Когда стал спрашивать, мама сказала, что он умер. И отвезла сына на могилу к отцу. Он посмотрел на скромный крест и ничего не почувствовал.
И позже, когда Виктор Степанович называл его сынком, ничего не чувствовал тоже. Пусть, раз ему приятно. Когда мужчины не стало, мама извелась вся. Плакала, места себе не находила. Вот Павел и решил: пусть в доме будет новая жизнь, раз мама не хочет переезжать к ним поближе.
- Прогулка - это хорошо! - Одобрительно заметил он. - А с погодой что у вас?
- Тепло, Пашенька. Всё зелёное уже. Душа радуется, какая весна на улице.
- Счастливые. А у нас ещё снег срывается. Лёва вчера опять с Натальей спорил, совсем налегке в институт собрался, а она одеться просила. Да разве он теперь слушает.
- Совсем взрослый. - Прошептала мама.
- Да, мамуль, уже с девушкой встречается. Того и глядишь, женится. Ну, ладно, буду дальше работать. Мама, я там сбросил денег тебе на счёт.
- Паша, да зачем же? - Почти со слезами произнесла она. - Как мне неловко. Не надо, сынок! У меня пенсия.
- Что там этой пенсии. - Отмахнулся сын. - Копейки. Мам, ты, пожалуйста, питайся хорошо. Лекарства сейчас тоже вон сколько стоят. И корм Снежку. Не вздумай копить, знаю я тебя.
- Хорошо, сынок, хорошо. Спасибо тебе, родной!
Нина Филипповна положила телефон и тяжело опустилась на табурет. Ей стоило огромных трудов разговаривать с Пашей так, чтобы не выдать свой страх. Уже сколько она просила сына не присылать ей денег. А он не слушает.
Конечно, сейчас их уже нет на счёте. Как только туда приходит хоть копейка, её тут же списывают. Как она могла попасть на удочку этих мошенников? Сначала сняла все деньги, которые остались после похорон Виктора, потом взяла кредит под какие-то непонятные проценты.
С тех пор долг по нему рос, как снежный ком, затягивая Нину Филипповну в финансовое болото. Сначала она ещё пыталась его гасить, но вскоре стало казаться, что чем больше она платит, тем больше растёт задолженность. Однажды пришлось пойти к стоматологу в платную клинику, и со своим лечением она просрочила платежи. Теперь должна была ещё больше.
Банк обратился в суд, и с тех пор с её счёта постоянно списывали деньги за этот долг. Всё, что переводил сын. Признаться ему в своей оплошности Нина Филипповна боялась, а на просьбы не переводить деньги Паша только отмахивался.
Как-то заболел Снежок. Она отнесла в ветеринарную клинику всё, что оставалось на руках на тот момент. Задолжала за квартиру. В следующий месяц поспешила отдать долг. Больше всего она сейчас боялась потерять собственное жильё.
Квартиру эту завещал ей Виктор. Других наследников у мужчины не было. А ту, в которой они раньше жили с Пашей, она подарила сыну. Случись что, Павел бы не прогнал, но Нина Филипповна теперь изо всех сил старалась сберечь наследство мужа.
Так и жила, перебиваясь на остающиеся после взыскания деньги. Две траты были для неё обязательными: коммунальные платежи и корм для Снежка. Лекарства из необходимых Нина Филипповна брала самые дешёвые.
- Вы лучше возьмите вот это. - Сочувствовала молодая фармацевт в аптеке. - Я вам правду говорю, это эффективней, чем то, что вы покупаете. И дороже совсем ненамного.
- Мне помогает. Спасибо. - Тихо объясняла Нина Филипповна и торопилась уйти от её сочувствия.
Она училась обходиться малым. Перестала смотреть в сторону тех продуктов, которые были теперь не по карману. Похудела и уставала быстрее. Только мысль, что долг понемногу, но всё же гасится, держала женщину на плаву.
- Нина, ты заболела, никак? - Соседка по лестничной клетке тревожно смотрела на неё. - Сдай анализы. А то у подруги моей онкология также начиналась. Исхудала вся, волосы тусклые стали. Слабость появилась. Вот как у тебя, Нина. Не запускай.
- Бог с тобой, Катя. - Отмахивалась Нина Филипповна. - Скажешь тоже. А похудеть я давно хотела.
* * * * *
Как-то утром она встала с огромным трудом. Сердце колотилось где-то в районе горла, накатившая слабость сковывала по рукам и ногам. О том, чтобы идти на прогулку со Снежком, не было и речи. Еле дошла до соседской квартиры.
- Катя, придётся мне в "скорую" звонить. Ты уж возьми к себе Снежка, если вдруг меня увезут.
- Возьму, как не помочь. Давай я сама вызову, да посижу с тобой, пока приедут.
Катерина Васильевна уложила соседку в постель, вызвала бригаду. Незаметно взяла лежащий на столе телефон и вышла в подъезд. Отыскала в контактах номер сына.
- Да, мама, что случилось?
- Павел, это не мама. Соседка её.
- Здравствуйте! - Голос мужчины стал тревожным. - А почему вы звоните с её номера? Что с ней?
- Спросил, и на том спасибо! Что же ты за сын такой? Мать на глазах тает, а ему и дела нет.
- Подождите, что значит "тает"? Я звонил ей, она ничего не говорила.
- И не скажет. Вырастят вас матери, а потом сидят с пустым холодильником. Чего молчишь? Заглянула я, посмотрела, чем она питается. Да от такой еды любой ноги протянет. Вот что, Павел, заболела она. Врачей ждём. Мать, скорее всего, в больницу увезут. А ты, коли совесть есть, приезжай.
С чувством выполненного долга Катерина Васильевна вернула телефон на место и пошла встречать приехавшего врача.
- Вы из препаратов сейчас что принимаете? Это не дело совсем. Вам давно уже другие лекарства нужны. На госпитализацию согласны?
- Согласна она, доктор, согласна. - Вмешалась соседка. - Вы уж её там хорошо обследуйте.
- Ну это не в моей компетенции. - Развёл руками тот. - Моё дело пациента довезти в целости и сохранности.
- Катя, за Снежком присмотри. - Волновалась Нина Филипповна. - Корм там на полке его, и стаканчик мерный. Треть стаканчика на два раза делю я...
- Не волнуйся, не помрёт с голоду твой красавец. О себе бы лучше так волновалась, чем о кобеле.
Нина Филипповна радовалась тому, что Павел пока не звонит. Не знала, говорить ли сыну о том, что она попала в больницу. А если не говорить, то как соврать поубедительнее, чтобы он ничего не понял.
Но он вдруг пришёл сам. Стоял и смотрел на неё, не веря, что эта похудевшая, враз состарившаяся женщина - его мама.
- Паша?
- Здравствуй, мама. Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо, сынок.
- Где же хорошо, мам? Я дома у тебя был. В холодильник посмотрел, упаковки от лекарства видел.
Нина Филипповна опустила голову.
- В какую беду ты попала, мама?
Она заплакала и, не поднимая на него глаз, принялась рассказывать. Думала будет ругаться, кричать. А он лишь обнял крепко.
- Так чего же ты мне правду не сказала?
Павел смотрел на мать безо всякого раздражения. Сумма большая, но не дороже жизни близкого человека. Выплатили бы.
- Не сказала. Мне всегда стыдно было от тебя помощь получать. Я так виновата перед тобой, сынок, так виновата.
Его лицо вдруг затвердело.
- В чём, мама? Только не обманывай.
- Как в чём, Паша? В том, что оставила тебя, бросила одного. Ты нуждался во мне, а я с Виктором уехала.
Лицо сына разгладилось.
- Мам, да что ты. Я же справился. Мне и трудно не было. Наоборот, если бы ты нянчилась со мной, я бы ничего не добился в жизни.
- А я себе простить не могу. Сколько раз слышала, как про таких, как я, говорят, что променяла ребёнка на штаны.
- Да я же уже не ребёнок был, мама! Семнадцатый год. Я, наоборот, рад был, что ты тогда счастливой стала.
Павел помолчал.
- Я другое боялся услышать.
- Что, сынок?
- Мама, ты ещё раз мне правду скажи. Ладно? Это сейчас я мужик сорокапятилетний. А тогда, когда мы с Наташей поженились только, Лёвки не было ещё, встретила меня во дворе женщина. Сказала, что сестра отца.
Нина Филипповна замерла. Паша никогда не рассказывал ей об этом.
- И ещё сказала, что это ты отца на тот свет отправила. Не своими руками, но ты.
- А ещё что сказала?
- Больше ничего. Развернулась и ушла.
- Ты столько лет носил это всё в себе и ни разу не спросил?
- Подумал, что ты никогда меня не обманывала раньше, так почему я должен верить ей, а не тебе. А вот сейчас почему-то засомневался. Может быть, расскажешь?
Мать сидела, опустив плечи. Но на этот раз посмотрела на Павла спокойным и ясным взглядом.
- Хорошо, я расскажу. Ты теперь взрослый мужчина, не ребёнок. Я вышла замуж за твоего отца не в юности, мне было уже почти двадцать пять. Познакомились мы на работе. Поженились практически сразу, долго встречаться не стали. Все подруги уже были замужем, и мне, конечно, хотелось свою семью. Он, на удивление, тоже был одинок. С детьми мы решили не тянуть, и родился ты.
Сначала всё было неплохо, а потом я поняла, что всегда корректный и сдержанный на людях твой отец в своей собственной семье - человек злой и вспыльчивый. К тому же, выпив, он становился очень ревнивым. Искал подвох там, где его нет. Я никогда не давала ему повода, но он измучил меня своими придирками. Мог неделями молчать, обращался грубо и бесцеремонно не только со мной, но и с тобой, маленьким.
А когда тебе минуло два года, начал поднимать на меня руку. Я очень боялась, что, когда ты станешь старше, будет доставаться и тебе, и собралась разводиться с ним. Он рассвирепел. В одну из ночей, когда он начал лютовать, я схватила тебя и бросилась на улицу. Сама не знала, куда бегу. Успела забежать только за угол дома, когда он догнал нас. И здесь откуда-то взялся этот парень, совсем молодой. Может быть, возвращался от друзей, может быть, девушку провожал...
Нина Филипповна перевела дух, словно за ней и сейчас гнался разъярённый муж или призраки прошлого, и продолжила.
- Всё случилось так быстро, что сначала я даже не поняла. Парень попытался остановить твоего отца, удерживая его за плечи, но тот сильно оттолкнул его. Молодой человек упал и ударился головой о торчащий из земли обломок трубы. Твой отец испугался, очень испугался. Он предлагал мне быстро уйти, потому что никто ничего не видел. Я не ушла. Бросилась к парню, но он уже не дышал.
Потом оказалось, что свидетель всё же был. Старик из дома напротив. Он следователю и сказал, что была драка. Твой отец просил меня дать другие показания, но я отказалась. Написала заявление, что он бил меня. Побои сняли, он получил срок. Нас развели. Правда, отсидел он только несколько месяцев. Погиб при невыясненных обстоятельствах.
Тело отдали его родным. Меня они прокляли, и мы никогда больше не общались. Ты, конечно, ничего этого не помнишь. Тебе и трёх лет не было на тот момент. А потом, когда мы пришли на кладбище, ты ничего не спрашивал.
- Мне тогда отчего-то было всё равно. Я ничего не почувствовал там. - Признался Павел. - Просто памятник и ничего больше.
- А я не хотела, чтобы ты знал, каким был твой отец. Это правда, которая не нужна ребёнку.
- Ты из-за отца ни с кем не встречалась?
- Просто не сложилось. Потом, когда познакомилась с Виктором, вдруг поняла, что такого, как он, я всю жизнь ждала. Он же совсем другой был.
- Да. - Согласился Павел. - Виктор Степанович - хороший человек. Я рад, что вы были вместе.
- Я, когда ты отказался переезжать сюда, тоже хотела остаться, и Виктор сказал, что пусть будет так, как я сама решу. Что он подождёт ещё пару лет.
- Мне очень хотелось быть самостоятельным. - Улыбнулся Павел. - И куда бы я от Наташи уехал? Я тогда подумал, что если ты любишь его так же, как я Наталью, то я понимаю твои чувства. Поэтому и уговорил тебя. Мама...
- Что, сынок?
- Поедем всё-таки к нам. Виктора не вернуть.
- Я подумаю, сынок. Обузой вот только вам быть боюсь. Я же пока справляюсь.
- Вижу, как справляешься. - Павел вздохнул. - Чуть не заморила себя.
- Я не буду больше.
- Сколько раз я в детстве тебе так говорил?
- Частенько. Но слово держал. Ты очень хороший сын, Паша.
- А ты - хорошая мама. Я сейчас к врачу, всё узнаю. А потом домой. Надо Снежка у соседки забрать. Мы с ним пока холодильник и аптечку в порядок приведём. И тебя будем ждать. Я не уеду, пока ты на ноги не встанешь. Ты очень дорога мне. Только пожалуйста, не скрывай ничего больше.
Выходя из больницы, Павел повернулся и посмотрел наверх. Мама стояла у окна и махала ему рукой.
- Спасибо. - Прошептал он. - Спасибо, что не сказала правду тогда, в детстве.
Йошкин Дом
Из сети интернет
Канал: Родители и дети
 65 |  0 |  13 |  3 |
 |  |  |
Для добавления комментариев необходимо авторизоваться
