Александр Непомнящий

Алекса́ндр Евге́ньевич Непо́мнящий

Русский поэт, бард, рок - музыкант

Родился - 16 февраля 1968, Ковров. Владимирская область.
Умер - 20 апреля 2007, Иваново
русский поэт, бард, рок - музыкант.

* * *

Александр Непомнящий родился в Коврове 16 февраля 1968 года.

В начале 1990-х стал лауреатом фестиваля «Оскольская Лира» и с тех пор был неизменным членом жюри.

Начиная с середины 1990-х годов является одной из знаковых фигур в отечественной контркультуре. Был членом Национал большевистской партии; ему посвящена глава в «Книге мертвых 2» лидера НБП Эдуарда Лимонова.
Тема НБП и Лимонова иногда встречается в песнях Непомнящего.

С весны 2004 года Непомнящий страдал от глиобластомы — злокачественной опухоли головного мозга. В Москве и других городах проходили благотворительные акции, на которых собирались деньги на лечение. Музыкант перенёс операцию в начале июня 2004 года; затем произошёл рецидив, и ещё одну операцию ему сделали 16 октября 2005 года.

Скончался в Иваново 20 апреля 2007 года на 40-м году жизни. Был отпет в храме города Ковров двумя священниками протоиереем Рысиным Максимом Александровичем (Биробиджан) и послушником Кривда Дмитрием Игоревичем (Пятигорск), соборовавшими и причащавшими его перед смертью, — о. Димитрием Струевым (Липецк) и иереем-рокером о. Николаем Кокуриным (Дзержинск).

Похоронен на Троицко-Никольском кладбище в Коврове.

* * *

Взгляды Непомнящего говорят о нём как о разносторонней и противоречивой личности, весьма показательно это на примере 4 альбомов 1999—2000 годов: патриотически пафосная и вдохновенная «Цепная реакция» (совместная запись с группой «Кранты»), романтичная и одновременно жизненная «Земляника», покаянно-успокоенное «Поражение» и полное житейской злобы «Зерно» с поразительно небольшим временным промежутком пополняли дискографию.

Его песни 90-х годов стали гимнами леворадикальной молодежи, содержат призывы к социальному переустройству, бунту против потребительства и буржуазных ценностей. Непомнящий организовал собственное «новое левое» движение Фиолетовый Интернационал.

Лично знавший Непомнящего публицист левого толка Александр Тарасов писал о нём:

«Это уникальное явление. Десятки, если не сотни тысяч подростков (и не только подростков) по всей стране тащатся от песен, которые ни разу не транслировались ни по TV, ни по радио! Непомнящий — страшно талантлив. Подобно Башлачеву, он сочетает в своей музыке русскую национальную традицию с традицией западного рока. На одной акустической гитаре он лабает такие блюзы („Песня Юных Дружинников“), что куда там Би Би Кингу! Непомнящий — единственный из наших рокеров, кто исполняет подлинный, неупрощенный реггей — на стихи на русском языке».

Тарасов выделяет такие песни как «Убей Янки», «Все, Кто Любит Вавилон», «Конец Русского Рок-н-Ролла», отмечая в них наличие «классового чутья» и жесткой сатиры на российский капитализм.

* * *

Хотя лучшие песни Александра Непомнящего - это всё таки наверное - "Стикс" / "Синий автобус" / "Ад" (Не поговорили) / "Курская" / "Песенка про Свидригайлова"...

7.9 Мб

Александр Непомнящий - Юрьев День (Поле цветов)

5.5 Мб

Александр Непомнящий - Разведка

12.0 Мб

Александр Непомнящий - Ад (Не поговорили)

* * *

Однако к закатному творчеству барда тот же Тарасов уже отнёсся критически: «Непомнящий чем дальше, тем все больше занимается самоповторами и переписыванием себя раннего, агрессивно-бунтарского, в расслабленно-православном ключе». Отвечая на открытое письмо Непомнящего, Тарасов обвинил барда в «защите скинов» и сползании к фашизму.

* * *

ВОПРЕКИ ЭТОМУ МИРУ
(ИНТЕРВЬЮ)

Ты сказал, что Питер — тяжёлый город. В чём это выражается?

То, что на афишах написали “Александр Непомнящий, город Москва» — это симптоматично. Для Москвы существует понятие “Москва» и понятие «Россия”, а для Питера есть “Питер» и “Москва». В Москве на уровне ментов, Лужковых и прочих чуваков квадратных и кирпичных, всё жутко — прописки проверяют, документы шмонают, а вот на уровне людей город очень открытый, там постоянно выступают, раскручиваются люди со всей страны. А Питер самодостаточен. Костя Кудрячёв, который частью моих концертов занимается, не раз нарывался в Питере в музыкальных магазинах на такую ситуацию: привозят кассеты людей, которые в Москве большущие залы собирают, — Калугина, Арефьевой, и здесь говорят: «А мы их не знаем, нам этого не надо, у нас своё всё есть». Такой ментальности нет нигде в России — Питер себя какой-то отдельной страной считает. Но, кстати, на Украине в Одессе то же самое — наверное, приморский эффект, портовый.

Ты православный?

Я пытаюсь им быть. Если человек прочитал дьякона Андрея Кураева и решил, что это лучше, чем Дугин или Алистер Кроули, — это не значит, что он стал православным. Это значит, что он выбрал определённую философскую концепцию. А действительно быть православным — это совсем другое, это страсти, затаскиваемые в нас духами злобными, побеждать. Сильны духи, конечно, но я надеюсь, что мы тоже не лыком шиты.

Нет внутренней дисгармонии по поводу того, что жизнь — это одно, а то, что церковь требует, — совсем другое?

Глупости. Жизнь — она такая потому, что находится вне церкви. Большая часть человечества живёт овощным образом, не действует в жизни, а является её зрителем. Если это овощное состояние и есть то самое «другое», возникает вопрос — а нафиг оно нужно тогда?

Но человек же не всегда выбирает себе так жить. Вот он родился в этих условиях, он живёт в этих условиях, он просто ничего другого не знает…

В любых обстоятельствах человек обязательно приходит к маленьким, незаметным внутренним развилочкам, к описанному в русских народных сказках камню: налево пойдёшь — коня потеряешь, направо пойдёшь — душу потеряешь. Это происходит всегда, никто этого не избегает, на что и существует промысел. Это проблема человеческого выбора в условиях абсолютной данной ему свободы. Человек безгранично свободен, пределов внутреннего освобождения нет, в тот момент, когда человек ставит себе пределы, он умирает. Подлинной смертью.

А анархистов не любишь…

Что такое анархизм? Анархизм бывает мистический, политический, ещё какой- нибудь… Я не люблю плюшевых леваков. Вообще традиционная политика двадцатого века — с партиями, с флагами, — она вся канула в речку Лету, потому что мы вступили в постиндустриальную информационную цивилизацию — общество спектакля — в которой всё это управляемо. Незапланированных восстаний под руководством какой-нибудь непобедимой Трудовой России, ещё чего-нибудь, — таких приключений больше не будет, всё это кончилось.

Обоснуй.

Да потому что все партии являются частью общества спектакля. У меня в песне всё это просто: “Экстремист с красивым флагом/ чёртиком из табакерки/ выпрыгнет на нужном месте/ на предвыборных экранах,/ человек в калошах (ну Беликов этот чеховский)/ платит за надёжную охрану». Всё происходит по такому сценарию, поскольку между этими самыми партиями и обывателем стоит огромная стена PR-щиков, телевизионщиков и журналистов. Любое представление иллюзорно, это всего лишь шоу для наблюдающего овоща. Борьба идей, тем не менее, никуда не делась. Просто на данном этапе она выходит за пределы этого мира, я по-киношному выражусь — за пределы матрицы. Меня больше интересует дух человека, не вероисповедание, а просто определённый комплекс идей и состояний, которые он несёт в мир. Вот на этом уровне война шла и будет происходить, пока существует человек и его природа, то есть сердце человеческое, где, как говорил Фёдор Михайлович Достоевский, дьявол с Богом борется.

То есть ты считаешь, что на материальном уровне изменить что- то невозможно…

Нет, просто нельзя пользоваться иллюзорными фишками. Если почитать все эти анархистские журнальчики — они с фашистами борются!

Почему они не борются, допустим, с опричниками? Или почему они с легионерами не борются? Потому что фашизм — это явление, которое было в двадцатом веке. Но мы-то живём в информационном обществе, которое никакого отношения к этому не имеет. Кто-то марки собирает, кто-то «Майн Кампф» покупает — какая, хрен, разница? Они сражаются… они бойцы с фашизмом… Где? Покажите мне этих фашистов! Мы — славянская цивилизация, православная по своей основе… к сожалению, неправославная по большей части — мы просто-напросто вымираем. Это касается и христианской цивилизации вообще. Дети на западе один к одному рождаются, у нас — на минусе, а граждане мусульмане вовсю прибавляются. Через двадцать лет мы будем жить в городах, где минаретов будет больше, чем церквей. В этом свете все эти иллюзорные проблемы господ из “Травы и воли» и прочих идиотских журналов — они никому не интересны. Мы находимся на перекрёстке мощного взаимодействия двух культур: сильнейшего воздействия запада, притом разных периодов его, и какого- то ещё сохранившегося автохтонного ядра. Настолько, насколько в нас сохранилась ещё эта не-западность, я — фундаменталист, в смысле того, чтобы это всё по кусочкам не рассыпалось. Настолько, насколько мы реально присутствуем в западном мире — технократическом, постиндустриальном обществе спектакля — я леворадикал. Из наших меня интересует сайт Вербицкого — «Ленин», по-моему, называется, Цветков — действительно умный левак, Штепа, хотя он не совсем левак, но журнал «Иначе” в целом левый. Но эти люди — ретротусовка, они не имеют отношение к нынеш нему западному миру никакого. И обращаются к книжкам, которые были написаны в лучшем случае в 60-х годах. Парижа 68-го года больше не будет, будет что-то совершенно иное.

Как ты думаешь, насколько реально сохранение нашей культуры?

А насколько реальна вечная жизнь в теле? Наша культура всё равно умрёт. Известный факт — в нашей религии, христианской, и в индуизме, и в исламе — конец этого мира неизбежен. И в конце на какое-то время по полной программе неизбежно побеждают силы зла, но это не страшно. Я всегда привожу пример Брестской крепости — совершенно неважно, захватят эту крепость, не захватят, неважно, что ты бьёшься за ту победу, которой, может, не увидишь никогда — главное, что за твоей спиной стоят некие ценности, которые ты принял, являешься, соответственно, их носителем, и за счёт этого становишься таким большим, выше облаков. А твоя земная победа в данном случае никакого значения не имеет. И мне совершенно неинтересно, что будет после нашей победы. Все эти партии составом в 15 человек очень любят размышлять, что будет после нашей победы. Им это нравится… Любая победа человеческая происходит здесь и сейчас, а не в будущем. Будущего нет — это очень положительный лозунг.

А прошлого — есть?

Здесь ответ сложный: и да, и нет. С одной стороны есть, потому что все мы чего-то понатворяли этакого. С другой стороны это ничуть не уменьшает степень нашей ответственности за настоящее. Переносить ответственность в прошлое тоже нельзя. В первую очередь есть только здесь и сейчас. У очень любимого мной автора Саши Подорожного есть хорошая строчка: «Просто завтра было вчера, а сегодня будет всегда».

Кого, кстати, слушаешь, кроме Саши Подорожного?

Много кого. У меня полная каша в башке — религиозная музыка, этническая всевозможная, рок 60-х годов, 80-х… Из наших… Я могу назвать, кто мне интересен, но это не значит, что я их слушаю постоянно. Максим Крижевский, Веня Дркин, ДРУЗЬЯ БУДАРАГИНА, Калугин, Неумоев, ЧЕРНОЗЁМ, ТЁПЛАЯ ТРАССА. Боря Усов и СОЛОМЕННЫЕ ЕНОТЫ — моя любимая московская группа. Это люди, с которыми происходили на каком-то внутреннем уровне истории, подобные каким-то моим историям. Я их узнаю: “О! Собратья по несчастью», — или по счастью, что в данном случае тоже неважно.

Расскажи про ‘‘Оскольскую Лиру”.

Это с одной стороны фестиваль, то есть место под Старым Осколом, где масса народу в палатках, в последние выходные июля, собираются, чтобы вместе петь песни. Но с другой стороны это давно перестало быть просто фестивалем, а стало неким направлением