Black Science Orchestra

С одной стороны «Walter’s Room» может быть любым местом, где есть музыка, и витает дух Уолтера Гиббонса (Walter Gibbons). С другой стороны так называется изумительный дебютный альбом от Black Science Orchestra, ставший, в той или иной степени новым домом для диско.
Без Уолтера Гиббонса мы бы вряд ли получили первую коммерчески успешную 12-ти дюймовую пластинку (Double Exposure “10 Percent”). Франсуа Кеворкян (Francois Kevorkian) возможно никогда бы не попал на работу, определившую всю последующую его карьеру – он начинал в роли перкуссиониста в клубе Гиббонса The Gallery, когда в 1976 году переехал из Франции в Нью-Йорк. Джон «Jellybean» Бенитез (John ‘Jellybean’ Benitez) никогда бы не продвинул свои манипуляции с танцполом, если бы не был так впечатлен умениями Гиббонса в сведении. Фактически он начал бы развиваться совершенно по другому пути.
«Уолтер Гиббонс – это мой герой», говорит Эшли Бидл (Ashley Beedle), крутой мужик, и человек, говорящий от имени Black Science Orchestra. «Все, что он делал носило чуть ли не религиозный характер. Он превращал песни в гимны и доводил танцполы до умопомрачения».
Вместе с музыкантами, вроде Ларри Левана (Larry Levan) или Шепа Петтибона (Shep Pettibone) Гиббонс брал богатые «оркестровки» с релизов лейбла Salsoul, раздевал их до самого минимума, накладывал перкуссию и расширял треки с альбома (обычно длившиеся 3-5 минут), дополняя басом, сводящим танцполы с ума. Диджеи, вроде Гиббонса или Дэвида Манкузо (David Mancuso) в середине семидесятых на нью-йоркской клубной сцене были движущей силой, и без них, скорее всего не было бы ни диско, ни хауса, и, конечно, всех тех многочисленных жанров, расплодившихся в последнее время. И, конечно же, без них не было бы Black Science Orchestra. А этот факт Эшли Бидлу известен лучше всех.
«Black Science Orchestra, фактически, начал двигать Норман Джей (Norman Jay)», начинает свой рассказ Эшли. «Это еще началось в тот момент, когда Kiss FM была пиратской радиостанцией, то ли в 1989 году то ли в 1990. Норман делал свои радиошоу по вечерам каждую субботу. Однажды он поставил трек «Where Were You (When The Lights Went Out) группы Tramps. И этот трек вынес мне мозг. Все благодаря той энергетике, которая есть в этой песне. Когда весь Нью-Йорк пел «Where were you were the lights went out?/You were makin’ love». Чистой воды сумасшествие. Ну я пошел к Робу Мело (Rob Mello), которого я знаю много лет, так как был нянькой у него, когда с его сестрой встречался, мы еще взяли с собой Джона Ховарда (John Howard), и прихватив старые пластинки Tramps, засели все в студии. Так появилась самая первая пластинка Black Science Orchestra «Where Were You?»».
Трек привлек внимание Тэрри Фэрли (Terry Farley), который быстро подсуетился и подписал этот трек на своем моднейшем, в то время, лейбле Junior Boys Own. А незадолго до этого, трек попал в руки босса Def Mix Фрэнки Наклзу (Frankie Knuckles). И эта работа, напичканная струнными, прыгающим грувом, сохранившим человечность диско, но уже подвергшимся воздействию эйсида, быстро стала главной темой в нью-йоркском Sound Factory. Этим треком заканчивались все пятничные вечеринки, на которых рулил Наклз.
В тот период большинство британских диджеев свято верили в то, что качественная хаус-музыка может быть сделана только в Штатах. В то же время Эшли объединил свои усилия с Джоном Ховардом и Линдси Эдвардс (Lindsey Edwards), чтобы записать вторую пластинку – «Single». Этот трек, основанный на Billy Paul “Only The Strong Survive”, попал в сумки всех главных нью-йоркских диджеев и уже от них, привлек внимание видных британских хаус-диджеев.
Окончательный список задействованных в проекте лиц оформился лишь с приходом Марка Вулфорда (Marc Woolfoord), потрясающего звукоинженера, и сессионного гитариста, переключившегося на клавиши Усчи Классен (Uschi Classen). Вместе они сделали «New Jersey Deep», убийственный микс из парящих струнных, терпких диско-сбивок и держащийся на фанковом клавишном проигрыше, позаимствованном у Wood, Brass & Still “Funkanova”.
«После того, как мы записали «New Jersey Deep», мы поняли, что нам нужно делать что-то еще», говорит Бидл. «Ведь мы, по сути, сделали классический хаус-трек. Наклз играл «Where Were You?» и «Single», Лу Вега (Louie Vega) и Кенни Доп (Kenny Dope) из Masters At Work утюжили танцполы «New Jersey Deep». Мы получали массу респектов от янки, и мы даже и представить себе не могли, что эти треки так сработают. Говоря начистоту, я вообще к такому повороту событий был не готов. Плюс эта музыка была написана англичанами, а тут насчет успеха бабушка надвое сказала, а вот когда наши пластинки начали играть люди уровня Кенни Допа, вот тут-то, на нас и навалилась популярность и признание. Пластинок мы тогда продали огромное количество».
При таком раскладе у Black Science Orchestra не могло не получиться двигаться вперед и дальше. Их мощный замес из грувов семидесятых и сэмплов из фанковых пластинок сделал свое дело – слова уважения сыпались на них от самых разных людей: от Фила Ашера (Phil Asher) до Дэнни Тенаглии (Danny Tenaglia). При этом Black Science Orchestra, сильно отличались от многих музыкантов того времени, которые просто брали старую фанковую или диско пластинку, вырезали понравившийся фрагмент, закольцовывали его и ничего не делали для того, чтобы поддержать атмосферу того трека, откуда они своровали фрагмент. Black Science Orchestra проводили массу времени в студии, чтобы на основе понравившегося фрагмента сделать что-то свое, что ассоциировалось с ними. «Все что мы делали при работе над очередным треком, это просто брали сэмпл и аккуратно выстраивали вокруг него целую структуру, а не просто полагались на правильно подобранный сэмпл. У нас он был вроде стержня, вокруг которого крутились все остальные элементы», говорит Эшли.
Black Science Orchestra делали фактически тоже самое, что в восьмидесятых делал JM Silk который перестраивал басовые линии многих популярных танцевальных вещей, вроде классической вещи с лейбла Salsoul – First Choice “Let No Man Put Asunder” из которой он сделал свой классический эйсид-хаус-трек «Jack Your Body». Воодушевившись музыкальным наследием в танцевальной музыке последних трех десятилетий, Black Science Orchestra сделали что-то исключительно свое, кто-то даже говорил о том, что в этом десятилетии они заново изобрели диско.
«Я не хочу делать что-то с приставкой ретро, просто потому, что я не считаю это ретро», говорит Бидл. «Black Science Orchestra создают музыкальную реальность сегодняшнего дня. Привносит душу и теплоту. Я хочу, чтобы это напоминало музыку MFSB или Love Unlimited Orchestra. Ведь эти группы делали какие-то невероятные альбомы с оркестровой танцевальной музыкой. А Black Science Orchestra продолжает то, что когда-то делали эти люди».
Но давайте лучше взглянем на альбом. Как и все предыдущие проекты, за которыми стоят участники Black Science Orchestra, “Walter’s Room” начал свою жизнь с коллекции ободранных диско мелодий, держащихся на прочном фундаменте из сэмплов. Но сложности с правами не дали Эшли довести свою идею до конца. Если в каждом треке на альбоме использовалось бы, в среднем, по два сэмпла, то стоимость очистки прав составила бы не одну тысячу фунтов. Поэтому оставался один путь – переделать альбом. Они забыли про сэмплер, сохранили ритм и ударные в некоторых местах, наброски студийных сессий с вокалистками и живыми музыкантами и, фактически, воссоздали все заново.
Спустя два года, после многих дней и бессонных ночей проведенных в студии работа над альбомом наконец-то завершилась. С простого, но эффективного грува первого трека «Start The Dancer» через убийственные синглы «City Of Brotherly Love» и «Save Us» к приводящим в трепет вокальным высотам в «Rican Opus #9», музыка Black Science Orchestra просто создана для того, чтобы звучать из кабриолетов и на различных вечеринках под открытым, солнечном, небом. Именно этот альбом в конце лета 1996 года будет звучать в головах у всех, кто его себе купил.
«В первую очередь это веселый альбом», объявляет Эшли. «У меня нет никакого желания говорить всем вокруг, что этот альбом был записан с серьезными музыкантами, и поэтому относитесь к нему серьезно. Я хочу, чтобы под этот альбом люди занимались любовью, чтобы он звучал у них в машине по выходным. Для меня это попытка вернуть времена юности, невинности и беззаботности. Я просто хочу, чтобы люди, слушая этот альбом, проникались любовью. Если хотите, это тот самый грув, который нужно слушать летними субботними вечерами. Когда вы одеваетесь, смотритесь в зеркало, повторяете какие-то танцевальные движения и отправляетесь в какой-нибудь клуб. Вот о чем этот альбом. Меня не особо парит, что я выгляжу комиком. Я вложил в этот альбом мое сердце, мою душу, мою кровь. Я думаю, что это восхитительный альбом. Если мне кто-то скажет, что это не так, то я ему скажу, что его обманывают его собственные уши. Может быть большинство людей и не проникнется, я не знаю. Но альбом вроде этого, просто-таки должен был быть записан».
Тут он прав. Для большинства людей альбомы это некий сборник не связанных между собой треков, которые уместны как звуковое сопровождение телевизионной рекламы. Но, к счастью, есть альбомы, которым по силам изменить сложившееся отношение. У Ларри Херда (Larry Heard) есть «Sceneries Not Songs Volume Tu» и «Aliens», у St. Germain “Boulevard”, а у The Ballistic Brothers «London Hooligan Soul». Эти, и некоторые другие, восхитительные альбом звучат в квартирах клабберов, телепортируют туда те ощущения, которые можно испытать исключительно в клубах. Но и это не все. С возрастающей популярностью Black Science Orchestra поднимает голову и новое поколение музыкантов которым Эшли только рад помочь.
«Все как-то внезапно закрутилось-завертелось», возбужденно говорит он, «люди вроде Idjut Boys, Nuphonic, Basement Jaxx, DJ D, Sensory Elements и прочие – появились, кажется, из ниоткуда. Я когда первый раз слушал «Not Reggae» от Idjut Boys я себе сказал «Вот черт подери как круто». Тоже самое я говорил когда слушал «In The Trees». Уши многих людей сейчас настроены на то, что когда-то пропагандировали Леван и Кеворкян, и мне кажется, это ощущение в музыке вновь возвращается. Мне порой даже кажется что эти парни свое время обогнали. Я понимаю, что скоро эта музыка уйдет в мейнстрим, ну и что ж теперь. Диджеи, вроде Уэзеролла сейчас вовсю играют дип-хаус и это хороший знак. Я думаю, что хаус-музыка сейчас себя чувствует очень здорово».