Взирая на ощерившийся бесчисленным количеством свастик форзац альбома Blood of the Black Owl, отдающий ведической графикой
Взирая на ощерившийся бесчисленным количеством свастик форзац альбома Blood of the Black Owl, отдающий ведической графикой и кодексами майя, можно растечься мыслию по древу и предположить что угодно – от правоориентированного дарк-фолка до трендового металкора, падкого на мачистский пафос. И не угадать. Потому что сей скелет в шкафу, экс-Svart Ugle, работает в пограничье между сладжем, думом, блэк-металлом и первобытной ритуалистикой натуральной закваски. Не пересечь эти зыбкие границы непросто, для этого требуются недюжинные навыки в слаломе, чтобы обойти все препоны и трамплины, не задев при этом флажков. Четырёхугольник похожести Blood of the Black Owl можно вчерне обрисовать при помощи Ocean, Skepticism, Grey Daturas и Negură Bunget. Вершина один – это трамбующий монотонный ритм, тормознутая скитальческая мелодика коридорного типа и тонна грязи впридачу. Вершина два – умиротворённо-торжественные сонорные гармонии и по-честному самопальный, но увесистый звук вольготного покроя. Вершина три – мощный привкус шумового экспромта и чужеродные сюрреалистические звукоряды. Вершина четыре – смелое воплощение своих наполеоновских задумок в звуке и вольные, незашоренные трактовки существующих жанровых канонов. Blood of the Black Owl осмыслили и переварили эти категории, за счёт чего им удаётся воплощать красоту и возвышенную скорбь посредством откровенного уродства и отвращения, а покой и умиротворение – в виде подсознательного страха и крадущегося ужаса.
Blood of the Black Owl, как и всё творчество Чета Скотта, того самого, что держит Glass Throat Recordings и варганит природный эмбиент в Ruhr Hunter, вдохновлено лесом и чуть-чуть не доползает до красной книги. Сверхзадача такой музыки – изобразить ночные дебри средствами звука, да так, чтобы можно было на всю катушку восхититься и ужаснуться их величию. Или всё, или ничего. Торг здесь неуместен. Поэтому оценивать, ну скажем, слаженность бряцания угрюмых аккордов – труд неблагодарный. Музыкант в таком случае – лишь медиум, связующее звено на пути канала. Его роль – наблюдать, фиксировать, толковать. Чтобы хрустнула коряга, чтобы булькнула топь под ногами, чтобы ударила молния, чтобы осветились верхушки ёлок, чтобы запахло озоном, чтобы заблистали далёкие звёзды... Единственное, чем Скотт напомнил о себе – это живодёрный вокал, упрямый медвежий рёв и заговорщическое бормотание, изредка прорывающиеся сквозь густеющую лаву риффов и обугленный древостой ударных. Остальное – патетическая мазня болотной жижей с резким торфяным запахом, торжественностью факельных шествий и безумием мартовских ид.
Звучание альбома в лучшем смысле этого слова кустарное. Как противовес серийной штамповке. Если Чету Скотту не в лом собирать травинки-былинки по лугам зелёным, и вручную оформлять ими свои работы, то уж звукорежиссуру-то он точняк не отдаст на откуп какому-нибудь жирдяю из мажорной студии. Так он прям пришёл к дяде-звукорежу и сказал: "Здорово, мужик, хочу жирный звукан, чтоб колбасило и пёрло, подсоби, а?" – ага, держите карман шире. Blood of the Black Owl звучит естественно и непринуждённо, а все метаморфозы в звуке – стихийно. Летом лесная чаща пышет зеленью, осенью одевается в багрянец и пурпур, а зимой респектабельно лысеет, что чопорный джентльмен. Так и гитарные обертона зреют, полнеют, наливаются соком, а к концу песни сохнут, чахнут и облетают, уступая место органическому эмбиенту в духе Voice of Eye. При этом планка тяжести крепко держится на высоком уровне, где-то между The Funeral Orchestra, Stumm и Buried At Sea.
Если поскрести по сусекам, то окажется, что подобной музыки, занимающейся преступным жанровым кровосмешением на основе натурфилософии, развелось не так уж и мало. Вспомнить того же безвредного дурачка из Celestiial. Но его унылые песнопения – скука смертная, челюсть вывихнуть от зевоты. Смахивает на жалостный бубнёж неисправимого зануды-неудачника – извечное я и мой геморрой, я и мой радикулит, я и мой остеохондроз, я и мои счета, я и моя жена, я и моя работа, я и мой отпуск, я и моя зарплата, я и моя колымага. Недостатки Blood of the Black Owl являются одновременно и достоинствами. Однообразие – ключ к глубокому трансу. А наивноватая подача только добавляет искренности.
Бывает музыка, которую бесполезно членить на стили, дробить на композиции, и распиливать на фрагменты. Слушать её надо целиком. И погружаться... Blood of the Black Owl – букет настроения в чистом виде, из которого бессмысленно выдирать отдельные побеги.