Klandestyn

В наш комфортабельный век серийного производства найти вещь, изготовленную штучно и до сих пор не поставленную на поток, иной раз бывает крайне сложно. Ловко переправив производство модного тряпья, предметов первой необходимости и деликатесного жранья в нищие и полуголодные страны третьего мира, европейцы оставили за собой лишь самое непыльное. А в свободное время – которого навалом – самое оно заняться творчеством. Блэк-металл искони слыл элитарной североевропейской забавой, однако ничто не вечно. Глядя на полчища штампованных чёрных, жёлтых, красных (и голубых) блэк-металлистов со всех концов планеты, поневоле задумываешься, а надолго ли пальма первенства в лапах Старого света? Однако – без паники. Порох в пороховницах ещё есть.
По счастию, на земле русской не перевелись ещё богатыри. Вот троица Klandestyn из былинного града Владимира играет тот самый чёрный металл в авторском исполнении, за которым ныне приходится капитально побегать. Отправных точки у коллектива две – Burzum и Darkthrone – и это верно, уж если спать, то с королевой. Однако подобным художественным блудом в мыслях своих занимается бесчисленное множество молодых и не очень музыкантов. Владимирцы же не занимаются бездарным плагиатом, а записали талантливую работу, всего лишь вдохновлённую нестареющей норвежской классикой. И это обстоятельство делает звучание группы подчёркнуто немодным. Сейчас, когда массовка сходит с ума по вычурному и гламурному металльчику с примочками, фенечками, фишечками, штучками-дрючками и жирным звучком, владимирское трио выставляет себя форменным анахронизмом. Klandestyn не боятся монотонных длиннот 90-х, поступательно выстраивая напряжение однообразными звенящими риффами всё возрастающей интенсивности и дюже разгоняя его набегающим валом ударных. По-спартански худосочные квадраты с упрощённой мелодикой, задушенные дисторсией, передают тоннельное звучание, укрытое мягким шумовым шлейфом, в котором «мочёное» карканье вокалиста бьётся трепыхающейся летучей мышью. Особой гари даёт ритм-секция, галопирующая в ритме безумного бегства. И её заводные такты стремительно входят в интересный диссонанс с тоскливым надрывом гитары. Умелое же сочетание мелодического однообразия с исступлённо-машинными ритмами, такими, как, например, ‘hell of endless thoughts’ или ‘visions in the mist’, разреженное кладбищенским эмбиентом, дарят наслаждение самого высокого порядка. Вообще же песни Klandestyn сквозят не столько сиюминутной злобой, сколько подавленностью, обречённостью и отрешённостью – и это тоже привет из прошлого. Сейчас такое редкость.
Хорошо это или плохо? Это вопрос не из той плоскости. Куда важнее, что это самый настоящей чёрный металл 666-ой пробы, правильно сырой и истинно примитивный.