Фантастика

Однажды ночью... Мишка проклинал всё на свете, а в первую очередь самого себя. Из-за того, что он не смог вовремя уйти от Гришки, теперь приходилось пробираться в одиночку по ночным городским переулкам. И все бы ничего, если бы не холодный осенний ветер, бросающий в лицо жесткую ледяную крошку. Михаил был обычным городским мальчишкой 15 лет от роду, а Григорий - его лучший друг. Они учились в одном классе, да и после школы частенько гуляли вместе. А сегодня, в субботний вечер...

Истекающий кровью полубог вырвался из-под земли, сопровождая свое воскресение буквально-таки медвежьим ревом. Его покрывала темная, насыщенная кровавая влага. Он отшвырнул разбитые топоры, которые уже никогда бы не взял, и вдохнул в легкие воздух свободы. Та пахла расплавленным стеклом и по ощущениям напоминала солнечный ожог.

– Лоргар, – произнес он, сплюнув кровь и, наконец, поднимаясь на ноги.
...

...

Я нежился в солярии, где меня и застал слегка искаженный громкоговорящей связью голос:

...

Тридцатый проснулся от холода. В желудке неприятно урчало, тело била мелкая дрожь. Могучее тело требовало пищи, а мелкие юркие грызуны, снующие в развалинах, не могли удовлетворить эту потребность до конца. Они тоже хотели жить.

Различив неясный шорох, Тридцатый навострил уши и издал предупреждающий рык, показавшийся ему достаточно жалким. Сказывалась жизнь впроголодь и не до конца зажившие старые раны.
...

На Земле меня зовут Таня, но мое настоящее имя произносится иначе, у землян нет таких звуков. В нем пение кратера вулкана сливается с шелестом волн, восхищение лунной лилией сочетается с нежной щекоткой.

Мой адрес — планета Венера. Долгие годы мы зачарованно наблюдали за Землей в телескопы. Существа, населяющие ее, очень необычные. Чего стоит одна их структура! Мясной мешок, сквозь который просвечивает сияние фонарика, что спрятан в груди! Землянин злится - его фонарик...

Ветер выл как младенец, забытый в колыбели. Беспорядочные порывы наносили хлопья пепла, смешанные со снегом. Вихрящиеся, сбивающиеся в комья, налипающие грязными струпьями на лицо и одежду. Пальцы в тяжёлых от влаги, грубых шерстяных варежках пронзало холодом. Мороз вгрызался в раскрасневшиеся щёки под вязаной балаклавой, разъедал глаза, сочился внутрь, словно ища путь глубже, к самому сердцу.

...

Корабль парил во тьме космоса, на краю системы. Он казался мертвым, его не освещали позиционные огни, не мерцали двигатели коррекции. Он был чужим здесь, вдали от населённых планет. Корабль чего-то ждал, как притаившийся хищник. Он не был мертв, но крепко хранил свои тайны....
Вспышка разорвала тьму в клочья. Вспыхнувшее на кратчайший миг солнце разбросало вокруг себя щупальца энергии и протуберанцы осветили летящий в никуда корабль, высветив огромные буквы готического...

Дом Разложения.

В центре некротического сада стоит древний особняк Нургла – огромное, шаткое здание, вечно гниющее, но никогда не разваливающееся до конца. По краям особняка возвышаются стены из покрытых лишаём кирпичей и гнилых досок, связанных лозами-душителями. Разумный лишай оживает всякий раз, когда в колючих побегах запутываются новые пленники, и высасывает из них жизнь, пока не остаётся лишь иссохшая шелуха. Нургла часто можно найти в гнилом кресле на веранде...

После коньяка Водоносов имел благородную привычку выкурить предзасыпную сигару. Поэтому он обернул своё автозагарное тело в халат струйного атласу, закинул в рот сочную виноградину и вышел на террасу. Имперским взглядом он окинул открывшийся пред ним вид: стриженую под гольф лужайку, на которой легко разместилась бы 1-я гвардейская армия генерала Голикова, мраморную беседку с золотым куполом, какие-то иностранные кусты и деревья, скрывающие гаражи, часовню на...