ЖАНДАРМЫ В БОЮ В НАЧАЛЕ 16 ВЕКА

Жандармы в бою в начале шестнадцатого века!?

Франция вступила в шестнадцатый век, когда ее жандармские роты были крупнейшей и наиболее уважаемой силой тяжелой кавалерии в мире, их боялись за мощное вооружение, безрассудную храбрость и дух корпуса. По мере того, как пятнадцатый век шел на убыль, менялись и тактические приемы Столетней войны, и жандармы шестнадцатого века вернулись к сражениям исключительно верхом, как правило, в очень тонкой шеренге (эн хэй), обычно в две или даже всего в одну шеренгу, чтобы максимизировать количество копий, нацеленных на вражескую цель одновременно.

Таким образом, начало-середина шестнадцатого века могут показаться современным зрителям периодом военного анахронизма — тяжеловооруженная кавалерия, казавшаяся всему миру рыцарями древности, мчалась по полю боя рядом с быстро модернизирующейся тяжелой артиллерией и пехотой, вооруженной огнестрельным оружием.

Однако жандармская кавалерия при правильном использовании все еще могла быть решающим подразделением, поскольку они могли нанести мощную ударную атаку и оставались довольно маневренными, несмотря на чрезвычайно тяжелую броню, которую они теперь носили для защиты от все более мощного огнестрельного оружия. В некоторых битвах, таких как при Семинаре, Форново и Равенне, они столкнулись со своими тяжеловооруженными противниками и одержали верх, доминируя в битве. В других, например, при Мариньяно, они были частью де-факто общевойсковой бригады, действовавшей совместно с пехотой и артиллерией для достижения победы на поле боя против противника, состоящего исключительно из пехоты. Они также могли действовать, по плану или случайно, как решающий резерв, который мог вступить в беспорядочное сражение и сокрушить дезорганизованную пехоту противника.

Ярким примером этого может служить Равенна, где жандармы, только что вытеснив испанскую кавалерию с поля боя, затем изменили результаты столкновения пехоты, в котором испанцы одержали верх, подавив беспорядочную испанскую пехоту.

Однако, оставшись без поддержки и столкнувшись с вражеской пехотой в полном порядке, особенно в строю пики и дроби или на сильной оборонительной позиции, они понесли тяжелые потери, несмотря на свою теперь уже чрезвычайно толстую броню.

Примеры включают битву при Павии, когда французская кавалерия была сбита испанской пехотой, которая искала укрытия на пересеченной местности, и при Цересоле, когда французские жандармы пожертвовали собой в бесплодных атаках против самоподдерживающихся имперских пехотных полков.

Разработанный испанцами строй пик и дробовиков был особенно смертоносен для жандармов, которые понесли тяжелые потери от огня аркебуз и мушкетов, но не смогли одолеть уязвимых стрелков из-за защиты, обеспечиваемой пикинерами формирования, хотя и успешно удерживали их от вмешательства в основное сражение в центре. Также доказал свою эффективность в том же сражении, разгромив отряды "пика" и "дробь", занятые в центре, путем атаки во фланг группой из 80 жандармов под командованием Бутьера.

Де ла Нуэ , в частности , писал в своих мемуарах:

Де ла Нуэ , в частности , писал в своих мемуарах:

"В связи с чем я скажу, что, хотя эскадроны копий [то есть копьеносцев] действительно храбро атакуют, все же большого эффекта это произвести не может, поскольку вначале никого не убило, да, это чудо, если кто-нибудь будет убит копьем. Только это может ранить какую-нибудь лошадь, а что касается удара, то он во много раз слабее, когда совершенные рейтеры никогда не разряжают свои пистолеты, но при соединении и нанесении ударов руками они наносят раны, всегда целясь либо в лицо, либо в бедро. Вторая шеренга также отстреливается, так что авангард эскадрона людей и оружия при первой встрече наполовину опрокинут и искалечен. Хотя первая шеренга может своими копьями причинить некоторый вред, особенно лошадям, другие следующие шеренги не могут этого сделать, по крайней мере, вторая или третья, но вынуждены отбросить свои копья и помочь себе мечами. Здесь мы должны рассмотреть две вещи, подтвержденные опытом. Во-первых, рейтеры никогда не бывают так опасны, как когда они смешиваются с врагом, ибо тогда все они стреляют. Другой, когда встретились два эскадрона, они едва успели разрядить второй пистолет, но либо тот, либо другой отвернулись. Потому что они больше не сражались, как римляне, с другими народами, которые часто сражались на поле боя два часа лицом к лицу, прежде чем какая-либо из сторон поворачивала назад. По всем вышесказанным причинам я вынужден признать, что эскадрон пистолетов, выполняя свои обязанности, сломает эскадрон копий".

Де Солкс отметил в своих собственных мемуарах:

"Большие пистолеты делают ближний бой настолько опасным, что всем хочется уйти, делая бои короче".

Французы, начиная с повстанцев-гугенотов, быстро заменили тяжелое жандармское копье двумя пистолетами, а доспехи жандарма быстро облегчились, чтобы придать всаднику большую мобильность (и сократить чрезвычайные расходы на выставление таких войск). Потрясающие победы, одержанные Генрихом IV в таких битвах, как Иври, Арк и Кутрас, в значительной степени одержанные его кавалерией-пистольерами против традиционно экипированных роялистских жандармов, привели к полному переходу жандармов на огнестрельное оружие к концу 16 века. Подобные изменения происходили и в других странах Западной Европы: голландцы при Морисе Нассауском отказались от копья в 1597 году.

Кавалерия, называемая жандармами, продолжала служить во французских армиях на протяжении последующих столетий, часто занимая видное место (например, в войнах Людовика XIV), но с менее характерными чертами, чем в шестнадцатом веке. Королевская гвардия, известная как Военный дом короля Франции, имела два подразделения жандармов: жандармы де ла гард (Guard Gendarmes de la garde), созданные в 1609 году, и Жандармы Франции или жандармы Ордонанса, подразделения регулярной кавалерии, продолжающие традиции жандармов шестнадцатого века.

Иллюстратор: Steve Noon.