35

Чем чаще лес - тем больше тёмных чащ.
Ночь за окном. Рассвет ещё не скоро.
Принцесса Ута, завернувшись в плащ,
в портале Наумбургского собора,
смотрела вдаль. А рядом с ней супруг -
сэр Эгхарт. Появились тени вдруг,
когда закрыла Солнце птичья стая.
Мы горький дым, табачный, выдыхая,
плюём и кашляем, но курим всё равно
и смотрим в приоткрытое окно,
на мир чудесный, но чужой по сути.
А я смотрю опять на столбик ртути.
Опять там тридцать пять.
Легко стоять
не на своём, не на посту и не на стрёме.
Я пролежал уже лет десять в коме,
царапая стихами по листу.

А после рву тот лист или сжигаю.
Хотя зачем - я этого не знаю.
Наверно от тоски или от злости.

А может всё же Бог бросает кости?
( Хоть и не верил в это тот кто сам хотел
не Богом стать, а лишь его понять)
И нет скучнее в этой жизни дел,
чем всё заранее на 100% знать.

Тогда искать и даже думать просто -
неинтересно. Я скажу два тоста:
- За нас! и - За покой! (который невозможен)
Поэтому глаза мои закрой,
хотя и в гроб ещё я не положен.
Я и не мёртвый, но и не живой.

Тревожен и набат и разговор
душевный, если зеркало в упор
наивных глаз, то отражает нас,
то пустоту, то стену, то простор,
а то мечту (наивную по сути)

А я смотрю опять на столбик ртути.
И чувствую отчаянье и боль.
Опять там тридцать пять, а нужен ноль!

Сергей Высокополянский