Червь в голове

– Ну и что, что он не разбился вдребезги? Всё равно – погибли-то от такого удара наверняка - все?

– А вот и нет. Я ещё издалека видела в нескольких отсеках следы продолжающейся активности. Выжившие - остались. И электронные приборы и механизмы работают. Не говоря уже о том, что с того расстояния, на которое мы приблизились сейчас, гамма-сканнер однозначно показывает чёткую картинку: движущиеся тела выжившихкосмонавтов!

На центральном экране изображение вертикально воткнувшегося в огромный холм явно из рыхлой, и, как бы расплескавшейся, земли, пятидесятиметрового в диаметре диска, сменилось сиреневым изображением с гамма-сканнера. Джо невольно пошкрёб подбородок. (Чёрт! Отросла щетина до возмутительных размеров! Жёсткая какая-то. И колется. Пора в очередной раз мазаться кремом от оволосения. И не откладывать, как он в последнее время делает, ссылаясь на всякие «важные дела». Чем прикрывает, если уж сознаться честно, банальную лень.)

Да, всё верно: вот они, инопланетяне. Вернее, их полупрозрачные сиреневые, как живых существ всегда показывает гамма-сканнер, силуэты. Проще говоря – наружные контуры тел. Дающие, однако, полное представление о внешнем виде выживших в катастрофе существ.

Ну и ничего особенного: видывали они с Полом и таких, чуть не двадцать раз! Этакие гигантские богомолы, просто – с огромными головами. И глазами. Конечно, то, что расположены эти самые глаза там, где у нормальных людей должны быть уши, немного шокирует. Но, вот именно – только немного. Нагляделись за сорок-то лет «приключений и поисков» они с Полом, вот именно – и не на таких! А на куда более экзотических…

– Ладно, всё понятно. Корабль – не пустой. И нашими любимыми Законами запрещено, стало быть, туда соваться. И раз пошарить на их посудине не удаётся, давай-ка сваливать отсюда поскорее. Потому что рейс близится к середине, а мы так ничего путёвого и не нарыли. А на этой планете и «нарывать»-то нечего.

– Согласна, с полезными ископаемыми тут не густо. Ни урана, ни золота, ни алмазов. Но… Что будем делать с потерпевшими крушение?

– А мы должны с ними что-то делать?! – Джо и правда не понял вопроса, – А - что?

– Ну как – что? Разве элементарная солидарность всех разумных существ не взывает к вашей совести? И человеколюбию? Не подталкивает к мысли, что нужно бы бедолагам как-то… помочь?

– Хм-м… – Джо поймал себя на том, что чешет теперь многострадальный затылок, – Знаешь, вот сейчас, когда ты сказала… Эта мысль кажется вполне естественной. Но до этого… Чёрт! Виноват! Вот ведь чёртовы «стереотипы мышления»! И правда: не подумал о том, что они – тоже люди.

– Ага, точно. Наверняка до этого ты их за таковых и не считал. А размышлял в основном над вопросом, как бы перетрясти чужой пустой корабль, чтоб забрать с него все более-менее потенциально ценные сувенирчики! – издёвки в тоне напарника не уловила бы только центральная панель пульта управления. Стальная. Джо не проняло:

– Если честно, то – да. Но когда Мать сказала, что они там живы, я сразу вспомнил статьи из нашего Межгалактического Кодекса. Ну, того, где говорится о том, что разграбление звездолётов с живым экипажем – категорически… Да и просто – общение с чужаками без надлежащего официального Статуса, разрешения, и подготовки… И о том, сколько лет на Меотиде за такие действия дают. Но вот мысль о том, чтоб помочь «собратьям», как выразилась Мать, по разуму… Хм-м…

Уж слишком у них непривычный внешний вид. Это правда: есть у меня где-то там, глубоко внутри мозга, - Джо постучал пальцем по виску, - стойкое предубеждение! Мы же подсознательно очень хорошо помним, что там, дома, наши богомолы не слишком-то разумны. Да и выглядят не то, чтоб умилительно… А, скорее, отталкивающе и пугающе. Вот что значат впитавшиеся с детства шаблоны мировоззрения! Как сказала бы Мать – антропоцентризм!

– А я и не удивлён! Ты и разумных кремнийорганических поначалу за людей не считал! И хотел нагло разграбить их чёртово капище. И разграбил бы, если б не Мать!

– Точно. Спасибо, кстати, в очередной раз, Мать. – вежливый кивок в сторону пульта, – Если б не ты, и не наш новый ауэрометр, нипочём бы мы не догадались, что капище-то – действующее! И эти здоровущие валуны ещё и мыслят!

– Так, джентльмены. Не отвлекайтесь, и не уходите от темы. Как собираетесь помогать пусть не симпатичным и милым, но заведомо попавшим в беду собратьям по разуму?

– Ну… Может, смело сделаем вид, что ничего не видели, не знаем и не понимаем, и скромно слиняем к такой-то матери?

– Не годится, Пол. Этот вариант отдаёт ленью и трусостью. Да и жалко придурков: бедствуют же! Вон: явно последний …рен с солью доедают! Истощены. Видно, что еле ползают. Хорошо хоть, местный воздух им подходит. И опасных бацилл и вирусов тут нет. Да если честно, тут и вообще никого опасней тигров, волков и медведей нет. Так что планета, конечно, будет считаться открытой и принадлежащей этим самым. Грохнувшимся. Если выживут. Ну, или их соплеменникам-спасателям, если те не успеют. Спасти.

– Так в том-то всё и дело, любимые вы мои. Они сигнал, всё верно, отправили. После чего их радиоаппаратура откинула коньки. Только вот никуда этот сигнал не прошёл. Поскольку в нижних слоях стратосферы имеется экранирующий слой. И он куда мощнее, чем у Земли: не проходит в космос практически ничего из радиодиапазона.

– Так они – что? Напрасно будут ждать спасения?

– Абсолютно верно. Ну, во-всяком случае от тех, кому они сигнал отправили.

– Но ты же – ты-то – уловила его?!

– Я. Ха! Забыли, что ли? Сами и установили на меня все эти сверхчувствительные, с колоссальной разрешающей способностью, примочки и прибамбасы, как их называете вы. Нормальными же людьми именуемые антеннами, сканнерами и радарами последнего поколения. Дорого, да, – Мать как бы старалась успокоить иногда (И довольно часто!) немного скаредную душу Джо, которого от упоминания о стоимости и правда – слегка перекосило, – Зато чертовски, как вы это обозначаете, эффективные!

Но! Если б до планеты было ещё на пару миллиардов миль больше, не уловила бы и я. И вот – мы здесь, не прошло и пары часов с момента получения сигнала. И вы видите всё сами. Воочию.

– Нечестно! Почему сразу не сказала, что затормозила и двинулась сюда потому, что поймала СОС?!

– А это был и не СОС.

– Да-а?! А что?

– Воззвание.

– Чего?

– Воззвание, говорю. Или ещё раз повторить для особо плохо слышащих и долго соображающих?

Пол фыркнул:

– И о чём же там взывалось?

– В первую очередь хочу обратить ваше внимание на то, что начиналось это послание со слов: «В отмену предыдущего рапорта. Старший помощник Зухан за клевету и распространение паники посажен под арест и разжалован в рядовые. Оснований для беспокойства нет».

Ну а дальше идёт панегирик о том, какая расчудесная была природа, и насколько богаты недра той самой планеты, где они высаживались. До этого. И содержится призыв о том, чтоб их собратья немедленно, буквально – срочнейшим образом, вылетали к некоей планетной системе, и планете, пока её не подгрёб под своё крылышко и юрисдикцию кто другой из собратьев по разуму. И даются конкретные координаты – я их, конечно, могу привести, но не думаю, что цифры вам хоть что-нибудь скажут. Лучше просто покажу.

На экране возник кусок, если можно так его назвать, космического пространства, и внутри него обозначенный пунктирными линиями куб – пять на пять на пять световых лет, как подсказали предусмотрительно выведенные Матерью цифры и стрелочки на его рёбрах. Внутри, насколько Джо мог судить, действительно имелась солнечная система с планетами. У одной из планет стрелочка мигала.

– И… – Джо, конечно, насторожило упоминание о «паникёрских» заявлениях старшего помощника в предыдущем послании. И то, что его рапорт поспешили «отменить», нисколько его подозрений не уменьшило, а, скорее, наоборот, – Что же такого настолько замечательного и привлекательного эти балбесы нашли там, что больше думали о скорейшей глобальной экспансии туда своих соотечественников, чем о спасении собственных шкур?

– Недостаточно данных для точного ответа.

– Мать! Кончай эту бодягу!

– Нет, правда. Мне нужно спустить вниз, к поверхности планеты, и на макушку их чёртовой, как вы говорите, тарелки, зонд. И запустить внутрь посудины микропа. Чтоб он пошарил по уцелевшим кристаллам памяти и подложкам материнских плат их компа – чтоб, вот именно, выяснить, чего такого замечательного и нуждающегося в срочном посещении, и обосновании своих прав, они там обнаружили. Не думаю, что они смогли встретиться с этим чем-то лично, сами. Иначе почти наверняка не смогли бы спастись оттуда никаким бегством. Впрочем, не уверена на все сто – для этого и нужен микроп.

Но они и без того оказались настолько… Хм. Впечатлены, что бежали. То есть – они не возвращались, как можно было бы подумать, на родную планету. А драпали после отправки того, первого, рапорта, - в прямо противоположном направлении!

Да и на эту планету, кстати, упали наверняка неспроста. А хотели, вот именно – разбиться! Чтоб уничтожить что-то, явно кем-то занесённое, и сейчас поселившееся на их посудине. И явно уже «осчастливившее» их. Раз рапорт поспешили объявить отменяемым.

– Значит… Оно, это что-то, на самом деле опасней нанодинамита и квазигриппа? Ты поэтому посылаешь туда не нас… А зонд и микропа?

– Точно. Не хочу рисковать. Вами. Пока мы не узнаем точно, в чём дело.

– Так… – Джо, как обычно, когда сердился, побарабанил пальцами по поверхности пульта, – С этим более-менее понятно. То есть сейчас их корабль этим кем-то – захвачен… Весь. И они просто находятся под его, этого кого-то, колпаком. А оно заставило их отправить хвалебный сигнал, чтоб и их собратья оказались… Захвачены. Чёрт. Но почему они, пока ещё были в состоянии, и хотели самоуничтожиться, не направили свой корабль прямо в пучину местного Солнца? Так-то оно понадёжней было бы?

– Разумеется. Как я вижу по их инверсионному следу, первоначально так они и хотели сделать. Но, опять-таки: что-то, или кто-то, похоже, помешал им. В последний момент подкорректировав курс. Однако повторю: пока нет достоверных данных, ответить не смогу. Так что пусть-ка поработают передовые Земные технологии. Зонд уже вылетел!

– Хорошо. Будем, стало быть, ждать. Хотя…

Непривычно слышать, что ты не можешь чего бы то ни было – просто вычислить!

– Согласна. Но на этот раз мы встретились, похоже, с чем-то таким, с чем до сих пор не встречались: ни мы, ни кто-либо другой из известных нам рас и народов. Поэтому не хочу играть в «угадайку». А хочу точно и конкретно выяснить. Факты. Чтоб пополнить наши, земные, архивы. Как знать – может знания об этом прецеденте позволят кого-нибудь спасти!

– Вот уж заинтриговала так заинтриговала!

– А то! Самой интересно.

Запустить внутрь грохнувшейся посудины микропа удалось без проблем: зонд просто мягко опустился на одну из имевшихся на боковой кромке (а сейчас – макушке) врезавшегося в землю толстого диска, площадке. И крохотный, и сам чертовски похожий на всё того же богомола, только не с шестью, а с десятью ножками-манипуляторами, агрегат с полладони, выгрузился из «трюма», и пролез в дыру подходящего размера в наружной, а затем и внутренней обшивке корпуса – после того, как эти дыры подработали манипуляторы зонда с миниатюрной плазменной горелкой.

Мать, как показалось Джо, в весьма легкомысленном тоне высказалась - в том смысле, что вреда от этого всё равно не будет, поскольку треснула от удара по швам эта самая обшивка как минимум в ста двадцати трёх местах, давно запустив внутрь местный, оказавшийся, к счастью, годным для дыхания богомолов, воздух. Джо сопел, Пол вздыхал, но от экранов рубки, куда Мать выводила онлайн-картинку, передаваемую камерами зонда, и микропа, оба отходить не собирались. Даже несмотря на то, что наступило время обеда.

Микроп передвигался как обычно – по потолку. Чтоб, как это дело обозначила Мать, не путаться под ногами. Или, как прекрасно понимал Джо, чтоб просто не оказаться замеченным странными существами.

Богомолы «в реале» ростом оказались Джо примерно по пояс – видать, поэтому коридоры на их посудине в высоту (А сейчас – ширину!) не превышали полутора метров. Зато «в длину» сегментированные толстенькие тела инсектоидов достигали не менее шести футов. И двигалось большинство из них как-то… Странно.

– Мать. У них на родной планете – что? Тяготение было значительно ниже?

– Нет. Скорее, даже побольше, чем здесь. Ноги очень мощные.

– Какого же …ра их так болтает и колбасит? Словно пьяных? Или это они до сих пор не очухались от сотрясения мозга при ударе?

– И это, конечно, тоже. Как и то, что у многих переломаны конечности, и полно гематом, и внутренних повреждений. Удивительно, как они с такими травмами вообще способны двигаться – им наверняка жутко больно. Но мои аналитические программы говорят, что не только в этом дело. А в том… Впрочем, не буду-ка я пугать вас заранее, а дождусь материала от микропа.

– Чёрт! «Не буду пугать заранее!..» Да уже испугала до дрожи! Одним таким заявлением! Давай, выводи уже на экраны! Я же вижу, что микроп уже внутри компа!

– Внутри-то он внутри… Но имейте терпение. Он должен ещё найти шунты. И подключиться. И я должна понять и расшифровать внутреннюю архитектонику их компа. Ну, и язык тоже.

– И ты хочешь сказать, что на всё это уходит больше трёх секунд?

– Нет, конечно. Вот пока мы разговаривали, всё это и проделано. Теперь могу даже показать. К счастью, их видеокамеры всё это время работали. И всё отснятое в память компа передавали. Правда, чтоб не заставлять вас просматривать миллионы секунд, в течении которых не происходило ничего «интересного», покажу сразу с момента «встречи».

Впрочем, правильней назвать это – столкновением.

Кабина чужого звездолёта, куда меньше напоминавшая рубку «Каракатицы», чем это бывало обычно на кораблях антропоморфных созданий, плавно покачавшись, замерла.

Джо услышал чужой, резкий и полный клацающих звуков, голос. Мать озаботилась синхронным переводом:

– Поздравляю! Посадка – образцовая! Первый пилот Стигг! Выражаю вам благодарность от себя, от руководства, и от экипажа.

– Благодарю, милорд генерал!

– Так, ладно, мы на месте. – щелчок коммутатора, – Группа захвата! На выход! Не забудьте фильтры и защитные очки. Инструктаж через две минуты.

Мать переключила камеру, и теперь в поле зрения возник трюм посадочного модуля, в котором в ячейках вдоль стен и ещё в двух рядах ячеек по центру обширного пространства, размещалось около пяти десятков богомолов в защитном обмундировании и с оружием в клешнях – явно солдаты! Мощные ремни безопасности крепились в непривычных местах – всё верно: не люди же!

Богомол покрупнее, сидевший отдельно, заорал:

– Вы все слышали генерала! Отстегнуть ремни! Фильтры – на морды, оружие в клешни, и шагом марш на выход!

К этому моменту в кормовой части трюма откинулся люк, опустился, образовав крутой пандус, и в проёме показалось ослепительное после полумрака сияние: местное солнце, как мог обнаружить Джо, оказалось бордово-красным. Похоже, стареющим, и в последней фазе существования. Десантники, выбравшись из ячеек-кресел, и натянув на морды (Не то, чтоб Джо одобрял «казарменный» стиль общения местного командира с подчинёнными… Но лицами назвать эти физиономии он всё никак не мог себя заставить!) что-то вроде масок с тубусами фильтров, трусцой потянулись на выход.

Выходили наружу, правда, не строевым шагом, и даже не аккуратными колоннами-шеренгами. Зато перед люком-пандусом все сгрудились, и начальственный крупный богомол приказал:

– Сержант! Постройте людей!

Тут же не столь крупный, но очень подвижный и только что не дрожащий от рвения богомольчик заорал:

– Построиться в две шеренги! Вот здесь! Равняйсь! Смирно!

После чего отошёл на пару шагов назад, и окинул строй подчинённых придирчивым оком – а, вернее, оками: буркалами на двух концах головы. Кивнул, явно оставшись удовлетворён и равнением в шеренгах, и дисциплиной – все молчали. И готовы были внимать. Сержант повернулся, отдал честь офицеру:

– Господин майор! Первая спецрота особого десантного полка номер пять построена! И к инструктажу готова!

Тот в свою очередь развернулся, подошёл к спустившемуся по пандусу генералу:

– Господин генерал! Рота для инструктажа построена!

Генерал, коротко откозыряв вытянувшемуся в струнку майору, повысил голос, несколько глуховато, но вполне разборчиво звучавший через клапан маски-намордника:

– Внимание, рота! Общий инструктаж господин адмирал дал вам ещё на «Прюлле Парписте». Однако я всё же вам кое-что объясню конкретней. Во избежание, так сказать.

Планета кислородная, во всём аналогична нашему Люстиру. Наши учёные её проверили. Все анализы в норме. Никаких вредных вирусов или микробов. Ни единого хищника, крупнее мыши. Которых, кстати, тоже нет – только насекомые. – Мать поторопилась «просветить»: «Это я просто передаю их понятие, обозначающее этот класс живых существ!» - Разумные аборигены отсутствуют. Но это не значит, что вы должны расслабиться, ходить везде, поплёвывая, радоваться, хлопать в ладоши, и чесать языки. Словом, утратить бдительность, и ни …рена не заботиться о своей личной безопасности!

Напоминаю: на поверхности имеются руины чёртовых городов. В них обнаружены артефакты с изображением населявших их когда-то существ. Двуногих, прямоходящих. Антропоморфных. То есть – на нас ни в чём не похожих. Но! Сейчас, повторяю, на поверхности не осталось ни единого живого представителя аборигенов!

Войны здесь явно не было – нет ни следов от бомбёжек, ни вредоносных боевых бацилл, ни даже следов от пуль… То есть – они все погибли не от войны! Строения разрушились в результате просто… Э-э… Воздействия времени: морозов, снега, ветров и дождей.

А теперь главное: наши аналитики так и не смогли предложить убедительного ответа на вопрос, отчего все разумные, да и просто крупные наземные млекопитающие, погибли. И остались только пресмыкающиеся. Ну, и рыбы в океанах. И насекомые. Так вот: я вам, как ваш командир, ответственно заявляю, что что бы там ни думал милорд Адмирал, имеющий привычку слишком уж полагаться на рекомендации этих самых аналитиков, существует достаточно большая вероятность того, что – что бы ни убило всех этих двуногих и четвероногих, оно может ещё оставаться здесь! На планете. Поэтому.

Никому фильтров, как бы они не засорились, с лица не снимать! Ни на секунду! Местных растений и животных - не трогать! На руках всегда носить защитные перчатки! Ничего из местных водоисточников не пить! Во все стороны, как на полигоне, не плеваться! Стрелять во всё подозрительное без предупреждения, и – сразу на поражение! Потому что аборигенов, то есть, мыслящих, здесь, повторяю, не осталось, а беспокоиться за жизни местных потенциально опасных мелких тварей, травоядных или хищных, мы не обязаны – себе дороже! Общую связь ни на секунду не отключать! Индивидуальные наплечные камеры ни на секунду не снимать и не отключать – даже когда вам приспичит помочиться, или сходить по-большому! Техники и инженеры на борту «Прюлле Парписте» должны видеть каждую секунду вашего пребывания здесь!

И, самое главное. Ни на секунду не расслабляйтесь. Сохраняйте трезвый разум, чуткий слух, острое зрение, и бдительность!

Вопросы?

Вопросов не последовало. Да Джо и удивился бы, если б они у кого нашлись. Злобно-взвинченный вид генерала не слишком-то стимулировал задавать эти самые вопросы…

Богомол кивнул, и скомандовал:

– Вперёд! На разведку города шагом марш! Процедура - стандартная!

Майор и сержант поторопились продублировать команду: словно в этом и правда, была нужда. Но – субординация есть субординация!

Точка зрения теперь переместилась на плечо одного из солдат, замыкавших колонну по два. Чётким строевым шагом направлявшуюся к руинам, возвышавшимся всего в километре от того места, где сел посадочный модуль. В связи с тем, что рост у богомола был фута три, Джо некоторое время не мог привыкнуть к углу и месту обзора. Но когда колонна добралась до развалин, выглядевших, впрочем, вполне обычно, если можно так сказать про скелетообразные руины обветшавших и полуразрушенных зданий, все нормализовалось. Сержант распорядился:

– Разбиться на двойки! Первый взвод! Направо. Второй – прямо. Третий – налево! В случае обнаружения чего бы то ни было подозрительного – немедленно докладывайте! В случае малейшего подозрения – стреляйте!

Бойцы чётко разделились, и зрение Джо осталось с тем, с кем он и двигался – Джо так и понял, что именно его «носителю» придётся первым столкнуться…

С чем бы то ни было.

Тут Мать, похоже, вырезала кусок записи. Явно, чтоб не тратить время на досужие поиски. Потому что перед объективом вдруг возникло полутёмное помещение, с огромной дырой в потолке, в которую как раз заглядывала камера. Вдруг изображение дёрнулось, и раздался испуганно-возмущённый вскрик. Изображение дёрнулось снова. Мать перевела:

– Ай!

Немедленно послышался голос сержанта:

– Кто это?! Что случилось?!

– Это рядовой Шрамм, сержант, сэр. Меня… Какая-то сволочь укусила за шею!

– Какая?! Можете описать?

– Э-э… Могу, сэр. Я её прихлопнул рукой. Это получилось… Автоматически. Вот: взгляните сами, сэр!

В поле зрения камеры возникла ладонь, если уместно так сказать про клешню богомола. Да ещё и в защитной перчатке. В середине плоской небольшой площадки на клешне действительно лежало нечто маленькое, раздавленное ударом: судя по остаткам крыльев, вероятно, комар. Сержант фыркнул:

– Уж не хотите ли вы сказать, рядовой Шрамм, что эта штука прокусила ваш защитный комбез?

– Ну… Похоже, именно так, сэр. Во-всяком случае, укол был… Э-э… Ощутим! Это если сказать мягко! А так – ого-го как больно!

– Чёрт… Ладно, понятно. Рядовой Шрамм! Ввести антидот номер два! Цапнувшую вас тварь – в контейнер! И – немедленно в лазарет. Кто там сегодня у тебя в напарниках – Крустир, ты, что ли?

– Так точно, господин сержант, сэр!

– Сопровождай Шрамма до посадочного модуля. Внимание, модуль! Вызываю лазарет! Капрал Хутчитт! Приготовить всё к приёму одного укушенного! Произвести стандартное обследование, ввести универсальную защитную, изучить убитое насекомое.

– Есть, сэр!

Теперь поле зрения камеры двигалось снова к окраинам города, вероятно, повторяя маршрут, по которому двойка Шрамм-Крустир прибыла в помещение с проломом в потолке. Завалы из древесной трухи и битого кирпича и заросли колючей травы и папоротника отнюдь не способствовали удобству хождения даже на шести конечностях-ходулях.

Но не прошло и минуты, как раздался новый вскрик. Выяснилось, что теперь укусили младшего капрала Вукха. Его сержант так же направил в лазарет. А молодец, подумал про себя Джо: не хочет брать на себя ответственность за проблемы, которые могут возникнуть у его подчинённых, если выяснится, что слюна местных насекомых содержит какие-нибудь токсины. Или опасные вирусы. Или плазмодии каких-нибудь паразитов…

Всё верно: исследования по медицинской части как раз и должны проводить специалисты-медики. То есть – профессионалы. А дело сержанта – продолжить военную операцию. То есть – «стандартную» разведку.

Однако почти сразу же последовали ещё и ещё вскрики: число укушенных вдруг стало стремительно нарастать. Сержант заорал буквально благим матом:

– Внимание, всем разведчикам! Прекратить движение вперёд! Отставить разведку! Немедленно вернуться всем на посадочный модуль! Бегом марш, вашу мать!!!

В поле слуха послышался уже нормально звучавший голос генерала, явно оставшегося за пультом посадочного модуля, и снявшего респиратор-фильтр:

– Сержант! Что за самоуправство?! Бойцы! Отставить прекращение разведки! С каких это пор наши бравые солдаты боятся каких-то вшивых комаришек?!

– С тех самых, господин генерал, сэр, с которых местное население без всякой войны повымерло! Я вот что думаю, сэр: а что, если они погибли как раз от неизвестной смертельной болезни, разносчиком которой запросто могут быть эти самые комары?!

– Хм-м… Чёрт. А есть что-то рациональное в этой мысли… Ладно, согласен. Тем более, я и сам предупреждал… И, возможно, укусы тварей, что способны вот так, запросто, прокусывать уни-кавлар, и правда – не совсем безопасны.

Внимание, рота! Я отменяю свой последний приказ! Исполнять команду сержанта!

Следующая картинка показывала внутренность комнаты, вероятно служившей лазаретом модуля: пять дежурных коек, на которых сейчас лежало, по двое, с десяток богомолов. Выглядевших так, словно находились без сознания. Помещались они там с трудом, но всё равно их положение казалось удобней, чем у тех семерых бедолаг, что валялись, тоже без движения и признаков жизни, на разложенных прямо на полу матрацах.

На переднем плане стоял в космическом скафандре (Выглядевшем весьма нелепо. Ещё бы: с шестью-то не то – рукавами, не то – штанинами!) давешний генерал – его Джо узнал по осанке и голосу, и невысокий богомол в белом халате – похоже, ответственный за здоровье контингента подразделения медик. Не иначе, как капрал Хутчитт собственной персоной.

Капрал, сложив, словно в мольбе, передние лапки-клешни перед собой, взывал к генералу:

– Господин генерал, сэр! Я ничего, ну то есть – абсолютно ничего не могу сделать! У нас нет совершенно никаких средств, чтоб остановить эту заразу! И распространяется она по организму – как лесной пожар! Никакими, повторяю, нашими лекарствами, её не то, что не убить, а даже – не притормозить!

– Да что вы там несёте, капрал?! Как так – не остановить?! Наши учёные уверили меня, что уж наши-то средства помогут нам справиться с любой бациллой!.. Ну, или там, вирусом! Они что – врали?!

– Н-никак нет, сэр… Не врали. Просто дело в том, что здесь-то – не вирусы! И не бациллы! Здесь… Давайте-ка я лучше вам просто покажу, сэр. Вот он: микроскоп.

Генерал, сердито хмыкая, и подёргивая плечами скафандра с нарисованными погонами, но проследовав в направлении приглашающего жеста, и отойдя в угол, склонился над чем-то, действительно похожим на самый обычный микроскоп. Некоторое время молча сопел, уставив один из глаз-буркалов сквозь прозрачный пластик двуглазого колпака скафандра в окуляр прибора. Наконец грязно выругался (Мать прокомментировала: «перевожу ненормативную лексику дословно!»):

– …! Что за …! И – что?! Вот эти, длинные и шустрые штуковины – они разве – не бациллы?

– Нет, сэр. Это… Скорее, правильней было бы назвать их червями-паразитами. Гельминтами. Микроскопическими. Они, попав в кровь, развились из спор, ну, вернее, цист, содержавшихся в слюне комаров, укусивших наших бойцов. И развились очень быстро – буквально за считанные минуты! И ведут они явно паразитический образ жизни, отбирая питание и кислород у клеток донорского организма. И прямо из его крови.

Но это – не совсем гельминты. И не совсем нематоды. Скорее это – боевые микрочерви, искусственно кем-то выведенные на базе тех, что вызывают трихинеллёз. То есть – трихинеллы. (Мать, хмыкнув, прокомментировала: «подобрала наиболее подходящее из земных понятий слово!») И они, повторяю – не вирусы, и не бациллы. Они – гораздо крупнее одноклеточных и простейших! Порядка одного-двух миллиметров в длину. (Генерал фыркнул: «Вот уж «гиганты!») И снабжены отличной защитной оболочкой. Поэтому антибиотики на них и не действуют! Но проблема в том, что они очень длинны и тонки! Поэтому отделаться от них простой фильтрацией, прогоняя кровь пострадавших через наши очистительные приборы, невозможно: они проползают буквально в самые тонкие поры! И даже пастеризация крови не даёт результата! Только кипячение!

Но при этом такая кровь необратимо портится!

И невозможно предотвратить отравление организмов и почти полный паралич наших ребят, вызванный выпускаемыми ими в кровь особыми… э-э… веществами. Действующими как нейролептики. Ну, типа яда кураре – парализуя опорно-двигательный аппарат.

Но и не убивая.

– Чёрт возьми… Вот почему ребята в отключке… И что же нам теперь делать?!

– Простите, сэр. Я… Я не знаю – я не настолько хороший специалист! Академий не кончал – только курсы при Штабе! Вот, может быть, доктор Клюпис мог бы, если б ознакомился лично…

– Даже не думайте об этом, капрал! Пока сохраняется угроза вторичного заражения, ни один из нас не покинет посадочного модуля! Проконсультироваться с полковником Клюписом – сколько угодно. Но – только по видеоканалу! Закрытому! Значит, из рубки, или из моей каюты! А с ними… – генерал провёл рукой вдоль лежащих чуть не штабелями тел, – Разбирайтесь сами! Своими, так сказать, силами! И – соблюдайте строжайший карантин! И… Вот ещё что.

Поскольку терять нам, уже, вроде, нечего, можете испробовать любые - да, любые! - средства и способы. На своё усмотрение.

Хуже, как я понял, этим бедолагам уже не будет!

Однако, как вскоре понял Джо, хуже быть бедолагам всё же могло.

Ночью, когда утомлённый непрерывной работой, в процессе которой он пытался и смешивать новые лекарства, и применять фильтры из разных подручных средств, и кипятил в автоклавах, и замораживал, и занимался прочей суетой «по своему усмотрению», капрал отключился, буквально распластавшись по странной ажурной конструкции, заменявшей богомолам стул, «пострадавшие», находившиеся якобы «в отключке», начали осторожно и абсолютно бесшумно подниматься на ноги.

У Джо буквально волосы зашевелились на коротко стриженной голове – уж больно страшно было наблюдать за словно бы слаженными и продуманными действиями: один из лежащих на полу богомолов, ближайший к доктору, поднялся на ноги, обменялся взглядами с теми, кто поднялся с пола рядом с ним, после чего кивнул. Потянулся, и взял в клешни давешний микроскоп.

Точно рассчитанный удар массивной станиной прибора пришёлся в центр темени капрала. Телу, впрочем, упасть на пол, загрохотав, не дали: аккуратно, вчетвером, опустили на пол. После чего продолжили переглядывания, и немой диалог.

А он явно происходил, потому что теперь поднялись с коек и те, кто лежал там до этого, тоже изображая впавших в беспамятство: они наверняка давно пришли в себя, просто не хотели скрипеть ожившими теперь пружинами кроватей, чтоб не разбудить заснувшего капрала.

Теперь все поднявшиеся на ноги «пострадавшие» собрались в центре лазарета, и какое-то время просто стояли друг к другу мордами – назвать то, что у них имелось, лицами, Джо при всём желании так и не мог. Но, судя по-всему, к консенсусу заговорщики пришли быстро: каждый занялся делом. Один богомол, присев перед телом капрала Хутчитта, стал связывать его клешни какими-то шлангами. Другой остриём передней клешни сделал на открытой шее лежавшего небольшую ранку. Затем помочил кончик этой клешни в своей слюне, и аккуратно ввёл его снова в ранку.

У Джо засвербило в паху: вот оно! «Контактное» заражение в чистом виде!!!

Остальные, успевшие к этому времени снять с богомола-медика белый халат, и нацепив запасные, нашедшиеся в какой-то кладовке, извлекли из кармана бедняги Хучитта ключ от каюты, и тихо отперли входную, массивную и стальную, дверь. Перед тем, как покинуть лазарет, один из поднявшихся с постелей мнимых больных подошёл к видеокамере в углу комнаты, и развернул её к потолку, примотав в таком положении чем-то вроде медицинского скотча.

Точка зрения переместилась теперь в угол каюты генерала. Тот как раз ожесточённо жестикулировал, поскольку беседа по «закрытому каналу» явно проходила не так, как он себе представлял:

– Что значит – опасны?! Почему же вы не сказали этого капралу?! Да и как они могут нам угрожать – они же лежат, как брёвна! В полной отключке! – бессмысленные с точки зрения Джо стремительные жесты передними клешнями-лапками вероятно должны были как-то подкреплять высказанные аргументы. Но, похоже, не подкрепили. Тон собеседника был категоричен:

– Это ни в коей мере не гарантирует вашу безопасность, сэр! Меня, повторяю, чертовски насторожило заявление капрала о том, что выделяемые червями-трихинеллами нейролептики не дают их телам двигаться! Сейчас, когда я обдумал нашу с капралом беседу, и кое-что проверил, могу сказать почти уверенно: это не заражение в том смысле, в каком мы привыкли его понимать! А – захват!

Прямой захват тел наших солдат – противником!

И то, что этот противник выглядит не совсем привычно, не делает такой захват менее опасным для вас – для вас всех там, на корабле! Потому что после того, как эти черви размножатся в нужном им количестве, они запросто смогут захватить полный контроль над сознанием, и над всеми телами, а не только над основными артериями и кровотоком!

– Но позвольте, доктор… Это уже какая-то космическая паранойя! Зомби-воины, порабощённые микро – Ха! – червями! Такая чушь бывает только в фантастических фильмах! Да и то – низкопробных. Не могут тупорылые глисты – управлять человеческим телом! У них на это мозгов не хватит! – со лба генерала стекали крупные капли пота, а лицо, если его можно так назвать, было теперь не просто зелёным, а бледнозелёным.

Его собеседник изволил нагло усмехнуться:

– Фантастика?! Генерал! Вы сообщили мне, что ни разумной жизни, ни крупных млекопитающих на планете нет. А были. И следов от бомбёжек, или применения боевых токсинов, ядов, или бактериологического оружия не имеется. Вот и напрашивается самый элементарный логический вывод: людей, и тех, у кого была подходящая кровь, и тела, убили именно наши червеобразные «друзья»! Уж сложить два и два могли бы даже вы!

Наверняка этих тварюшек и вывели именно для этого!

Биотехнология куда «экономически выгодней», чем апокалиптическое ядерное оружие! Ведь оно – не оставляет ни следов, ни шансов на спасение! Не наносит никаких разрушений, или просто вреда инфраструктуре! Все ресурсы и материальные блага противника достаются победителю!

– Оригинально, конечно. Нет, не скажу, что совсем уж неправдоподобно, но – одна неувязочка! Вот такой логичный вопрос, доктор: где тогда эти самые победители?!

– Думаю, их не осталось.

– В смысле?

– Скорее всего, погибли и те, кто организовал тут, на поверхности, геноцид всех теплокровных – разумных, и не очень. Потому что никаких орбитальных станций мы с вами не обнаружили. Следовательно, оказались неэффективны разработанные нашими предположительными коварными изобретателями средства борьбы! Со своими же зверюшками-червячками.

– Тэ-экс… – генерал покачал головой. И почесал затылок. Смотрелось это гротескно-карикатурно. Хотя Джо понимал, что начальнику, ответственному за жизни своих людей, не до смеха и шуточек, – Стало быть, такие средства трудно будет разработать и нам. Но…

Что же делать сейчас? Чтоб не дать, как вы прогнозируете это, этим паразитам захватить сознания… И тела?

– Ну, с этим мы, похоже, опоздали, генерал. Думаю, и разум, и тела уже захвачены. Сколько они там лежат без движенья? Три часа? Жаль, что вы не подошли сюда раньше – я тщетно вызывал вас целых два часа! А теперь готов спорить на сломанную зубочистку против тонны золота, что количество червей внутри поражённых достигло критической массы. Всех «больных» теперь нужно просто… Ликвидировать! А тела – сжечь!

– Да вы в своём уме, доктор?! Убить и сжечь больных людей?!

– А вот это – спорный вопрос, генерал. Думаю, они уже не люди! Они – рабы. Покорные слуги тех штуковин, что будут теперь раздавать им приказы, что делать, и как заразить побольше новых жертв!

– Ну, это уж вообще полная …рень, доктор! Как они могут заразить новых жертв, если лежат, бесчувственные, и неподвижные, как колоды?! А подождите-ка. Сейчас я включу изображение с камеры медицинского блока… – генерал защёлкал какими-то тумблерами на пульте перед собой, секунду спустя донёсся его злобный вскрик, – Вот же чёрт! Д…мо собачье! Там что-то происходит! Камера развёрнута к потолку и заблокирована!

Но как?! Как они могли встать, и начать действовать?! И как эти твари могут управлять ими?! Они же – черви!

– Вот именно, генерал, вот именно! Проблема не в том, как именно они могли бы управлять: судя по отсутствию людей на поверхности планеты, управлять для них – не проблема! А проблема в том, чтоб вы приказали всех их немедленно уничтожить!

– Но я… Но это…

– Вот-вот, именно так, думаю, и вели себя командиры тех, местных, «поражённых». Вначале – неверие, что такое возможно вообще. В-принципе! А потом уже было поздно!

– Чушь! Я до сих пор не… Да и как бы они, всё-таки, управляли телами людей?!

– Вот уж, повторяю, не проблема. Как вам, генерал, такой вариант: плодящиеся внутри человеческого тела черви в первую очередь стараются проникнуть в мозг. Ну, или скопление мыслительных специализированных клеток – паразиты они явно универсальные, и легко отслеживают электрические управляющие сигналы – откуда эти самые сигналы поступают. Затем, когда их там, в мозгу, наберётся достаточное количество, они начинают… Роение.

Как бы вам это попроще… Ну, вы же знаете, что делают пчёлы, когда старая матка дряхлеет? И не может больше откладывать яйца?

Они начинают выделять особое молочко, и откармливать им выбранную пчелу – чтоб появилась новая матка! Ну, думаю, у червей методика «откорма» немного другая… Изучить, конечно, хотелось бы! Но! Вряд ли это реально – проследить, что они там вытворяют на самом деле: в мозгах оккупированных ими организмов! А для нас главное другое.

В мозгу пострадавшего появляется не матка в прямом смысле – та просто никогда не думает. И иногда даже глупее любой рабочей пчелы! А в нашем случае это должно быть куда более «продвинутое» и умное существо! Которое: во-первых, легко подсоединяется к основным нейронным связям мозга, перехватывая входящие-исходящие сигналы, и начинает легко управлять всем телом! Видя глазами порабощённого, двигая его руками-ногами. И даже обоняя его носом!

Ну а во-вторых… Думаю, все такие черве-матки могут общаться с другими порабощёнными. Вернее – с их «матками». Телепатически. Непосредственно – через разумы захваченных существ! То есть – понимая друг друга мгновенно. И без слов! Что и проще, и быстрее. Словом – эффективней.

И вот ещё что. Такие порабощённые, несомненно, и действовать будут намного эффективней, чем наши солдаты! Единое же, и совершенное, управление! И пока мы с вами здесь треплемся, не удивлюсь, если все бойцы, и обслуживающий персонал на посадочном модуле уже заражены! Вырвавшимися из лазарета порабощёнными. И сейчас (Ну, вернее, примерно через час!) заражённые ими люди потеряют на какое-то время сознание, и способность двигаться! И воскреснут уже как наши враги!

– Чёрт… Звучит страшновато… И пусть кое-что и представляется спорным, но…

Убедили вы меня, доктор. Сейчас объявлю общую тревогу. Придётся приказать открывать огонь на поражение!

Однако приказать что-либо генерал не успел. Дверь его каюты вдруг соскочила с петель, вынесенная, как оказалось, огромной колодой для разделки мяса, принесённой из камбуза, и десяток стремительно и слаженно действующих богомолов в белых халатах повалили не успевшего выхватить пистолет генерала на пол, где несчастного связали.

После чего трое продолжили удерживать рычащее и бьющееся тело на полу, а один неторопливо, и, как показалось Джо, с некоей даже издёвкой, сделал на шее генерала ранку клешнёй. Послюнил свою клешню. И неторопливо ввёл в разрез. Схваченному генералу оставалось только рычать, материться, и с ненавистью пялиться в глаза схвативших его. Пятеро принялись вязать прижатое к полу тело по всем его конечностям.

Как ни странно, беседу продолжил, словно она и не прерывалась, полковник Клюпис, обратившийся прямо к богомолу, произведшему заражение, вероятно, приняв его за главного у нападавших:

– Насколько быстро он… э-э… перевербуется?


Продолжение: Червь в голове (окончание)


Автор: Мансуров Андрей