Проводим Вас на пенсию, учитель ...

– Ребят, наша Мария Петровна уходит на пенсию. Приходила в кафе к нам, цены посмотрела – ушла расстроенная. И я ужасно огорчилась. Может поможем, а?

***

Мария Петровна, пожилая учительница математики, ещё в том году решила, что этот выпуск – будет ее последним. Всё. Пятьдесят лет отдано школе, хоть немножко себе надо оставить. Вообще-то, подумать об этом можно было и раньше, а не дотягивать до семидесяти с хвостом, когда уж и здоровье не то. Но вот только решилась...

Дочка Марии Петровны жила далеко, в Екатеринбурге, уж давно уговаривала ее уйти с работы, но сельская школа так привязала к себе, что жизнь свою без нее Мария не представляла. Ей предстояло научиться тратить свое время, не тратя при этом много денег.

Огород, который раскинула она перед окнами своей квартиры в трехэтажке – не в напряг. Она его успевала обработать и преподавая.

Не так уж часто уходили в их школе учителя на пенсию. Всё как-то больше уезжали, переводились в другие школы, а вот именно на пенсию давненько не уходил никто.

Мария Петровна решила, что купит в июне пару тортиков, бутылочку красного вина, посидят в учительской с теми, кто будет там – вот и все проводы. И вдруг Анна Игоревна, поймав ее в коридоре, озадачила:

– Когда провожаем Вас, Марь Петровна? Кафе-то уже бронировали?

– Кафе? Да нет ещё.

– И что? Вот так и уйдете, без проводов? Столько лет отбабахали тут...надо бы по-человечески...

– Надо, Анечка. Я вот тоже думаю ..., – стеснялась признаться Марь Петровна, что о кафе она и не думала.

– В "Деревянную ложку" сходите. Мы там день рождения мой отмечали, отличная кухня. Можно и в "Престиже", но "Ложка" мне больше нравится. А мы, открою тайну, подарок вам готовим.

Мария Петровна шла по школьному коридору – лоб покрылся испариной. Вон оно что! Все ждут от нее гулянки в кафе, серьезных проводов, а она, глупая – тортик... Да ещё и на подарок скидываются.

Неловко-то как!

Из школы она направилась в "Деревянную ложку". В зале кафе было сумрачно, в углу за столиком сидела молодежь. Оттуда подошла к ней девушка:

– В выходные и пятницы июнь весь забронирован. Только в будни...

– Можно и в будни.

Девушка очень быстро рассказывала меню, давала рекомендации, сунула Марии Петровне прейскурант цен.

– Не менее полутора тыщь на человека без напитков и спиртного. Это, если экономить. А сколько вас будет?

– Не считала ещё... , – Мария Петровна растерялась от напора девицы.

– Ну, как определитесь с датой и количеством, звоните. Вот визитка. Только сильно не затягивайте, не будет мест. А ещё о музыкантах подумайте, о ведущем – за них, конечно, отдельная оплата. Можете нанять, можете оплатить наших. Вон они сидят,– она махнула на столик в углу, за которым сидела чернобровая компания, похожая на ансамбль цыганской песни.

Какое-то неясное смутное желание бежать отсюда присутствовало с самого начала. И только, когда Мария вышла на улицу и вдохнула полной грудью летнюю прохладу, начала она анализировать.

Сколько человек? Так ведь можно позвать только администрацию и возрастных коллег, тех, с кем проработала много лет. А молодых педагогов, с которыми не так уж была близка, и не звать.

Но с другой стороны – она курировала, например, Ольгу Георгиевну – бывшую свою ученицу. Как вот ее не звать? Нет, Олечку нужно. А она с Ариной Александровной дружит. Как одну позвать, а другую ... А ведь на подарок они, наверняка, все скидываются. Неловко получится...

И, придя домой, Мария Петровна всё считала и считала – во сколько денег выльются ей эти проводы. До того распереживалась, что пила успокоительное. А утром отправилась в "Престиж". Да вот только кафе было закрыто – работает с обеда, пришлось поход отложить.

В школе молчала, о предстоящем своем уходе старалась не говорить. Спросят – а она и не готова ещё ответить по существу проводов.

Ох, суматоха с этой пенсией!

А ещё надо будет закупать напитки, а ещё... искать ведущего, а ещё ... в чём идти-то? Наверное, нужно что-то новенькое....

Мария Петровна далека была от организации подобных мероприятий, поэтому волновалась излишне.

После обеда она заглянула в "Престиж".

– О, Марь Петровна, здравствуйте! Вы к нам? – в белой блузке с бейджиком за стойкой стояла ее бывшая ученица.

– Лизонька! Лиза! Как рада я тебя тут видеть, ты не представляешь.

– И я рада, Мария Петровна!

– Работаешь тут?

– Ага! А куда деваться? Тут с домом рядом, и график... Двое ведь у меня, спиногрызов-то. Мне после обеда удобнее, мама их вечером из сада... А Вы чего к нам?

– Лиз, я на пенсию собралась. Мне б проводы вот...

– На пенсию? Уже? А я думала своих к вам приведу. Ай-ай...

– Хватит уж... Ваш-то выпуск десятку уж отметил ведь.

– Уже четырнадцать лет, как мы закончили, Мария Петровна. Я вот и в Москве пожила, да домой всё равно вернулась. Сколько выпусков у вас! Просто кругом же – Ваши ученики.

– Да-а, правда, уехали многие...

Как не старалась Мария Петровна сократить количество провожающих ее на пенсию, но все равно получилось семнадцать человек. Она звонила дочери, жаловалась на цены, та предлагала помощь, но брать у дочки деньги на развлечение – ещё жальче, чем тратить свои. Нет уж... Небольшие сбережения у Марии Петровны были. Расставаться с деньгами было жаль, но что поделаешь... Надо ...

Вот вроде все хорошо, но что-то с ней не так. Всего лишь праздник организовать нужно, а она так переживает. Тонкая, сверлящая боль при думах об этом впивается под лопатку.

Лиза считала расходы, поглядывая на сидящую напротив учительницу. Она видела, как Марь Петровна делала вид, что цены ее не шокируют, дабы не ударить в грязь лицом перед ученицей, но в руках учитель мяла салфетку и испарина предательски выступала на ее лбу.

Лиза не знала ее такую. Мария Петровна была идеальным учителем. Она похожа была на философа наук математических, которого осилить умственно просто невозможно.

Всегда подтянутая, строгая, неподкупная, красивая, гладко зализанная, невозмутимая, знающая досконально свой предмет и всегда идеально готовая к урокам. У Лизы было много учителей, но Мария Петровна была Учителем в совершенстве.

А сейчас... Годы взяли свое. Мария Петровна, конечно, немного постарела, но дело даже не в этом... Просто, отдав всю себя педагогике, школе, она, наверное, так и не сделала шаг влево-вправо, не знала некоторых законов быстро меняющейся жизни. Эти проводы, этот праздник смущал ее, взгляд ее уплывал от меню, она никак не могла сосредоточиться.

– Марь Петровна! – Лиза закрыла книгу заказов, – А Вы определенно решили отметить проводы в кафе?

– А как же? Как иначе? Понимаешь, Лизонька, от меня ждут, как я поняла...

– Но ведь это Ваше дело. Можете и не отмечать.

– Ох! Я б и рада. Что-то мне тяжело всё это, – а потом заоправдывалась,– Ты не подумай, дело не в деньгах, хоть и дорого, конечно. Но вся эта суета... Не по мне она что ли...

– Марь Петровна, а давайте я Вам позвоню. Телефон тот же? Позвоню и всё расскажу. И по датам с начальством переговорю, и по меню... Завтра. Хорошо?

– Хорошо, Лиза! Как же мне повезло, что встретила тут тебя!

***

Лиза проводила учителя и взялась за телефон. Группа в ватсап – там одноклассники. Создали ее давно, когда собирались на десятилетие.

– Ребят, наша Марь Петровна уходит на пенсию. Приходила в кафе к нам, цены посмотрела, ушла расстроенная. И я ужасно огорчилась ... Может поможем, а?

– Привет, Лиз! Я не против? Скинемся что ли? – ответила Светка Филина, одноклассница.

– Может у кого-то знакомые есть – ведущие, музыканты? Может подешевле..., – Лиза думала, чем ещё помочь можно, – Ребят, она так волнуется из-за этого.

– А где она отмечать будет? Ты в "Престиже", Лиз? Там же дорого..., – беспокоился Славка Винник.

– Дорого... А где ещё можно?

– А давайте я в группу предыдущих выпускников тоже брошу инфу... Там брат мой, – предложила Ленка Афанасенко.

–

– А у меня мама у нее училась. Она тоже разошлет..., – Шурка Бердяев писал.

– Класс!

И вскоре в ватсап появилась новая группа "Наша МарьПетровна". Лиза отложила телефон, чтоб хоть немного поработать, лишь вечером взяла трубку и прочла:

– Та-ак! Друзья мои! У меня кафе на свежем воздухе, на берегу Дона, за городом. Будни свободны. Скидку сделаю для любимого учителя. Пару машин могу – доставку. И цены сбавлю..., – Геннадий выпустился тридцать с лишним лет назад, но Марию Петровну забыть не мог. Сколько она двоек ему ставила, сколько воевала с ним, но вытянула-таки его на твердую четверку. А в конце сказала, что с его способностями мог бы и отличником стать, если б не был таким лентяем.

Эти математические способности очень пригодились ему в далёкие девяностые. Тогда и бизнес он свой начал.

– Автобус у меня. Доставку беру на себя. Дату только скажите пораньше, – Колька Свистунов писал.

– Я аниматором сейчас временно. Хотите, проведу праздник бесплатно, буду рада любой помощи... Кстати, а нам можно там тоже отдохнуть у Вас в кафе, в сторонке. Конечно, оплатим, – Иришка Рукавишникова предлагала.

– Можно. Берег большой, места всем хватит. Есть там и развлечения, моторки и гидроциклы, платно – не мое. Количество людей – дня за три. А учителям – особое место, лучшее выделим, – обещал Геннадий.

– Цветы беру на себя, я букетами занимаюсь, – Анна Прудник сняла проблему.

– Сообщите, по сколько скидываемся. Жду... Для Марии Петровны вообще не жалко, – писали выпускники, предлагая посильную помощь от чистого сердца.

Некоторые жили далеко, но готовы были перевести деньги.

Группа не унималась. На следующий день Лиза позвонила Марии Петровне.

– Мария Петровна, здравствуйте!

– Здравствуй, Лиза! Жду! Жду твоего звонка. Посчитали?

– Мария Петровна, Вы мне доверяете организацию проведения своих проводов? Мне и Ирке Рукавишниковой.

– Что? Я? Ну, конечно, доверяю... Девочки, я, если честно, в этом не сильна..., – Мария Петровна растерялась.

– Тогда так. Дата – 26 июня. Место – "Лазурный Дон". Цена ещё решается, но там хозяином Ваш ученик Геннадий Самойлов, думаю дорого не будет. Нам список приглашаемых, пожалуйста. И больше Вы ничего знать не должны. Мы сами, Мария Петровна всё организуем. Очень прошу Вас не беспокоится. Доставим, накормим, развлечем!

А группа не унималась.

– Лиз. Сестра готова сделать бесплатный маникюр Марии Петровне. Она востребованный мастер, – звонила Василиса Сергеева.

– А давайте ее в наш бутик отвезем. Я платье помогу выбрать..., – предлагала Оля Чепрыж.

– Деньги перевел. У нас фейерверки с Нового года остались. Нужны? ...

– Спиртное по скидке организую, муж у меня в сервисе...

Июнь в школе был ещё рабочим. Они убирались в кабинетах, готовили документацию. В класс зашла Жанна Игоревна:

– Маша! Спасибо, конечно! Красивое приглашение ... Но чего это за формулировочка? – она держала в руках голубую открытку.

– Какое приглашение? – Мария Петровна протянула руку.

На типографском приглашении растекались голубые волны Дона. Текст гласил: "Уважаемая Жанна Игоревна! Приглашаю Вас на торжество, посвященное прощанию со мной! Торжество состоится 26 июня по адресу: Лазурный Дон..."

– Ох! – Мария Петровна присела. Она посмотрела на растерянно стоящую рядом подругу, – Жан! Я математике их учила. А русскому вы с Ниной Павловной. Так к кому вопрос...

Они посмотрели друг на друга и хором рассмеялись до слез.

– Лизонька, – со смехом звонила Мария Петровна ученице, – Лиза, приглашения удивительной красоты. Спасибо огромное!

– Мы старались, Мария Петровна! – в голосе удовольствие и гордость.

– Лиза... Лизонька, – Мария Петровна вдруг поняла, что не будет сейчас говорить то, что хотела, не будет делать замечание из-за дурацкого текста. Может – время для наставлений ее закончилось, пенсионерка почти. А может просто поняла, что огорчит девушку замечанием,– Лиза, вы уж там не сильно старайтесь. Пусть будет без помпезности, просто всё. Ладно?

– Так и будет, Мария Петровна. Не беспокойтесь. Кстати, 24 июня в три часа Вас ждут в маникюрном салоне "Лариса". Это подарок от вашей ученицы Василисы Сергеевой. Не отказывайтесь, Мария Петровна!

Мария согласилась. А вот от покупки ей наряда и от парикмахерской отказалась. Это уже перебор. С этим справилась и сама. Тем более, что праздник на донском берегу не предполагал наряд вечерний. Она купила брючный костюмчик.

В школе все улыбались формулировке приглашений, обсуждали мелочи, собирались на торжество. Учителя забеспокоились, увеличили сумму сбора – предполагаемая сумка в подарок уже не казалась уместной. Нужно было подарить что-нибудь более значительное.

В выходные позвонила Марии Лиза.

– Места за столиками поможете распределить? А что лучше на горячее – уха или жульен? Что из спиртных напитков предпочитают учителя? И да – автобус будет в десять возле школы.

Лиза и Ирина звонили ей по очереди.

– Девочки, а деньги? Вы когда мне скажете об оплате? Жду-жду, – этот вопрос волновал Марию очень. Похоже девчонки стараются, но ведь за всё надо платить...

– Нам хватает пока, Мария Петровна...

– Чего хватает?

– Денег! Тут все Ваши бывшие ученики скинулись.

– Что? Что? – у Марии Петровны на секунды остановилось дыхание, она не могла говорить.

– Не беспокойтесь о деньгах, Мария Петровна. Деньги есть. Выпускники Вас помнят, скинулись.

Мария Петровна сглотнула ком...

– Я разве просила, Лиз! Разве я... Лиза, я всего лишь просила помочь в организации. Но деньги... Зачем Вы?

И даже по голосу Лиза вдруг поняла, что учитель не на шутку смущён.

– Мариечка Петровна! Мы ведь – кто хотел. По желанию и совсем по чуть-чуть. Все выпуски Ваши, понимаете. Кто-то хоть сто рублей, но прислал, а есть и такие, кто, прям, ого-го... Но мы никого не заставляли...

– Лиза! Зачем? Я же ни нищая. У меня есть деньги, – Мария Петровна была шокирована, чуть не плакала. Это что получается? Что на свои проводы на пенсию она собрала деньги с выпускников. Какой кошмар! – Лиза! Верни, пожалуйста, всем деньги! Пожалуйста, Лиза!

– Да Вы что, Мария Петровна. Всё ж от чистого сердца. И я... Я хотела, как лучше, – Лиза никак не ожидала такой реакции, она растерялась.

– Я понимаю..., – Мария Петровна помолчала, вздохнула и твердо проговорила, – Лиза, спасибо тебе! Я благодарна очень. Но я отменяю праздник. Деньги нужно всем вернуть. Если не сможешь уже, не огорчайся – сообщи сколько надо, их верну я.

Всегда подтянутая, строгая, неподкупная и невозмутимая Мария Петровна вернулась. Лиза услышала это. Она понимала – спорить было нельзя. Мария Петровна своё слово сказала.

Но Лиза предприняла ещё попытку.

– Хорошо. Хорошо, Мария Петровна! Я верну деньги. Всем верну, обещаю. Но давайте не будем отменять праздник. Ведь Вы сами его оплатите... Так зачем отменять?

– Нет, Лиза, отменяй. Я не смогу уже праздновать. Пожалуйста, отмени всё, а все расходы – это моё. Просто сообщи сумму.

Лиза отключила телефон и на некоторое время оцепенела от такого резкого поворота. Сидела, опустив руки.

Вот те и на! А ведь так хотелось помочь! Как же она старалась, как много времени потратила на это, как хотелось ей сделать учителю приятное...

И что теперь?

Она набрала Ирину. Та тоже пришла в шок.

– О-го! Похоже это на Марь Петровну. Неподкупная она у нас.

– Так ведь мы и не подкупали. Нам ничего не надо взамен, мы ж из чистых чувств, Ир... Из уважения...

– Похоже, переборщили мы с помощью, Лиз. И что? Получается она совсем не будет отмечать уход на пенсию?

– Я не знаю... Я так расстроилась, хоть плачь. Женька мой увидел мое лицо и говорит: – Мам, что ли умер кто? Представляешь?

– Представляю... Пиши в группу, может посоветуют что.

– Слушай, но ведь деньги-то потрачены. Я предоплату отдала Гене, шары купила, цветы для украшения заказала. Ох... Она сказала, что сама все затраты оплатит. А зачем ей это теперь, если отмечать не будет?

– Ничего! Денег с нее не возьмём. А наши поймут, знают же Петровну... Пиши...

И понеслась в группе опять активная переписка:

– Ни фига себе! Ну, МарьПетровна даёт! Отчебучила!

– Я считаю, не права она. Мы ж от чистого сердца...

– А я понимаю ее, ребята. Есть что-то унизительное в такой вот подачке. Человек на пенсию собрался, гостей позвал, а мы вдруг нарисовались – оплатили...

Лиза писала:

– Я сначала жутко обиделась. Думаю – как же так можно нас .... ? А вот чем больше размышляла, тем больше ее понимала. Не может она деньги с учеников взять на личное. Понимаете? Для нее это, как милостыня какая... Помощь в организации – да, а вот деньги – нет.

– А чего такого-то? Мы ж сами решили, без ее просьбы. Наши деньги – как хотим, так и распоряжаемся.

– Да, Серёга, как хотим. И она – как хочет. А она не хочет их принимать. Она же очень гордая, МарьПетровна-то...

– А давайте каждый ей напишет, что хотел бы лично помочь. Объясним, что не поборы это, а просто....

– Боюсь – не поможет, Вик. Закрылась она. Велела отменять всё. Ничего уже не хочет. Я ж как лучше хотела, – писала Лиза.

– Да, не подумала ты, Лизка ...

– А вы? Если кому-то сразу идея не понравилась, чего ж не написали? Хоть бы кто подсказал, хоть бы кто предположил, что это неправильно. А теперь я виновата...

– Да не, Лизок, не виним мы тебя. Нет. Просто какие-то мы толстокожие, наверное. Утеряли все что-то с этими деньгами, кажется – есть деньги, так купить можно всё. Пропади они!

– Не-не! Сплюнь, Андрюха! Деньги пусть не пропадают! Вот уж чего не надо, того не надо. Ну, а расположение такого учителя, как МарьПетровна уж точно – деньгами не купишь. Обидели только.

Геннадий писал:

– А я вот что думаю – собраться надо нам, ребят. Собраться и явиться к ней. Чтоб несколько выпусков сразу. С цветами, с просьбой – не отказывать. И сами по возможности давайте соберёмся. Столы поставим отдельные, скажем, что мечтали вот так – чтоб и учителя были, и выпускники. Чтоб вместе все, чтоб вспомнить былое, погрустить и повеселиться вместе...

– А что. Мне идея нравится...

– И мне!

– Я далеко, приехать не смогу, но я мысленно с вами, ребята. Хорошая мысль, Генка. Иначе получается – по нашей вине у учителя не будет праздника. Пожалуйста, соберитесь там. Соберитесь и выпейте за классную нашу МарьПетровну и вместо меня – тоже..

***

Мария Петровна после звонка Лизы совсем расхворалась. Поднялось давление, трещала голова. Она напилась таблеток, лежала.

А мысли по кругу. То определенно – что-то не додали они ученикам, не внушили, не научили тонкой душевной деликатности. То – может это она неправильная? А со стороны учеников вот такая абстрактная щедрость и есть – доброта.

Одно Мария понимала точно – вот так, за счёт учеников, проводы отмечать она не сможет.

Позвонила подруге Жанне. Та поняла сразу – той же закваски. Но советовала ей не гнать коней. Успеется – и в понедельник можно объявить, что проводы отменяются. Спешить некуда.

К вечеру воскресенья, когда Мария Петровна уже поуспокоилась, когда окончательно решила, что никаких проводов на пенсию отмечать она не будет, когда вышла она за дом, немного отвлечься трудами огородными, вдруг услышала звук подъезжающих машин, хлопки дверей. Присмотрелась – какое-то сборище. Люди подъезжали, обнимались, здоровались. Собирались возле детской площадки.

Значения не придала – может свадьба у кого...

А через несколько минут оглянулась – толпа человек в тридцать двигалась прямиком к ней. А там... Лиза, Ира, Гена с цветами ... Там ее выпускники разных лет. Кому-то из них уже под пятьдесят, другие – совсем юные. Она положила тяпку, распрямила спину, стояла в меже, опустив руки. Ребята рассыпались возле огорода.

Первой заговорила Лиза.

– А мы к Вам, Мария Петровна. Здравствуйте. Вот всей толпой решили. Я больше всех виновата, я как-то не учла...., – Лиза вдруг замолчала, мешал ком, вставший в горле...

– Да мы все виноваты перед Вами, Мария Петровна. Балбесы, чего говорить,– подхватил Андрей, – Вот Вы уже давно нас выпустили, а всё продолжаете учить. И мы всё поняли, теперь уж поняли, Марь Петровна...

– Мария Петровна, – Ирина вклинилась, – Мы пришли у Вас просить прощения за то, что сунулись в личные Ваши дела, не подумав, не спросив. Мы как лучше хотели, конечно, но... границ не почуяли. Простите нас...

– Эх, МарьПетровна, МарьПетровна!, – пробасил Геннадий, – Рано мы от Вас ушли. Вам ещё учить нас и учить. Можно обниму Вас? Сто лет ведь не виделись..., – он неуклюже перелез через грядки, раскрыл объятия с цветами.

Мария Петровна смотрела на этого бугая, как на сына... И как на него можно обижаться? Он сунул ей цветы, а она обняла его за необхватную талию.

– Верно. Учить и учить! Вы видели что в приглашениях-то написали, грамотеи? Приглашаете на прощание со мной...

Все закричали, засмеялись, начали искать виноватого, но так и не нашли.

И тут ещё кто-то запрыгал по грядкам, полез обниматься, пришлось из межи вылезти и обниматься уже на травке со всеми по очереди. Глаза Марии Петровны затуманились. Она так была рада видеть их всех! Обида улетучилась. Какая там обида – дети же, Господи!

– Мария Петровна! А мы вот уговаривать Вас пришли – все таки не отменять проводы, прощание с Вами, – улыбался Генка, – Очень хочется и нам на Дону посидеть, с семьями. Детям своим учителей наших показать – настоящих. У которых мы учились, учимся и будем учиться. Тех – кто заслужил это имя. Мы не помешаем, мы в стороночке....

Мария Петровна стряхнула набежавшие слезы. Глубоко вздохнула!

– Вот, сорванцы! Довели-таки до слез! – сказала притворно строго, – Только условие у меня – застолье учителей оплачиваю я! Никаких чтоб там сборов.

– Есть, никаких сборов! – вытянулся по струночке курсант Витька Прохоров.

***

Таких проводов на пенсию не было ни у кого. Погода – то что надо, переменная облачность. Берег Дона, музыка душевная, ведущая эмоциональная, конкурсы, добрые слова в адрес учителя, купание, катание на гидроциклах и фейерверки.

Подарок Марии Петровне – отдых на курорте Крыма – путевка, почти месяц и всё включено. Подарок вручили коллеги, умолчав, что часть денег добавили выпускники.

Решили, что скажут потом. А то мало ли ... Вдруг да перегнули опять с щедростью.


Рассеянный хореограф