Diamanda Galás

Диаманда Галас - певица греческого происхождения.
Родилась в Штатах в семье музыканта, эмигранта-грека, получила джазовое образование и с шестнадцати лет начала выступать по клубам с сольными программами греческих и турецких народных песен, т.н. «айфеттА» — протяжных, печальных, под минимальный аккомпанемент ударных, выступала в художественных галереях и даже в психушниках Сан-Диего. Параллельно обучалась в Калифорнийском университете иммунологии и нейро-химии и получила кучу научных званий. Девушка была чрезвычайно одаренная, поразительно красивая, но в то же время странная и очень замкнутая, поэтому долгое время оставалась совершенно неизвестной широкой публике. Составив некую программу из собственных малопонятных, впрочем, и невоплощенных в жизнь, проектов, юная Диаманда отправляется в Европу, где пытается сотрудничать с такими же непризнанными гениями современного театрального и музыкального авангарда, поселяется в Испании, выходит замуж, но скоро расстается со своим избранником. Там же, в Барселоне, происходит первое, действительно важное событие в ее жизни — она встречает югославского композитора-модерниста Винко Глобакара. Музыка Диаманды достигла винковских ушей в 1979-м. К тому времени он уже несколько лет безуспешно пытался найти певицу с большим вокальным диапазоном для своего музыкального произведения, основывавшегося на реальных событиях (доклад «Международной Амнистии») и повествовавшего о судьбе турецкой женщины, арестованной за шпионаж и умершей под пытками. Ни одна из оперных певиц, которым предлагалась главная партия, не взялись за ее исполнение — она включала экстремальную вокальную технику и варьировалась от лирического сопрано до натурального звериного воя. По свидетельству Глобакара, Диаманда Галас, обладавшая «неповторимым, прямо-таки дьявольским голосом», с блеском справилась с практически невыполнимой задачей. Впервые глобакаровская оратория была представлена на фестивале в Авиньоне, а затем еще в течение трех лет представлялась в Европе и Штатах. В Америке, на независимой маленькой фирме Ricchi Records Галас записывает почти часовое произведение с мудреным греческим названием, где исполняет сразу две главных партии, появляется в богемных клубах и наконец-то приобретает определенную известность.
В 1981-м к ней в Нью-Йорк приезжает младший брат Филип-Димитри, с которым, по слухам, она состояла в противоестественной кровосмесительной связи. Он становится главным художником и дизайнером и драматургом всего предприятия, но в 86-м умирает от СПИДа. В душе, сознании и даже во внешнем облике Диаманды происходят вызванные этим прискорбным событием крутые перемены. Она бросает своих прежних соратников ради сольной карьеры, официально прощается с «радостями жизни» и объявляет себя полномочным и единственным представителем погибших и погибающих от чумы ХХ века — СПИДа. Она последовательно выпускает трилогию «Маска Красной Смерти» (по названию жуткого рассказа Эдгара Аллана По об ужасной болезни, от которой нет спасения), состоящую из трех альбомов — «The Divine Punishment», «Saint of the Pit», «You Must Be Certain of the Devil». Первоначально задуманная как реквием, поминальная молитва по безвременно усопшим, она была написана на стихи французских «проклятых» поэтов-символистов Бодлера и Нерваля, тексты Ветхого Завета, негритянских духовных песен спиричуэлс и явилась прологом к последующим работам Диаманды Галас. За «Маской…» следует «Месса Чумы», во время представления которой автор и подверглась аресту. Она выступает по радио и телевидению с шокирующими заявлениями, что о мертвых поет не она, а они сами поют о себе через нее, она — «лишь их зеркало» (очевидно — то самое знаменитое Черное Зеркало алхимика Джона Ди, использовавшееся для Некромантии). В конце 1991-го выходит простой и зловещий альбом «The Singer», где в своей характерной, как многие считают, глубоко кощунственной манере, исполняет хорошо знакомые каждому порядочному американцу добрые негритянские религиозные гимны и ритм-энд-блюзовые хиты. В чем же заключается характерная манера Диаманды Галас? Это — прежде всего — Голос. Голос, подобного которому нет, не было и, возможно, уже не будет на свете. На высоких нотах этот голос сверлит уши, поднимаясь до немыслимых ультразвуковых обертонов, в нижнем регистре — звучит совершеннейшим профундовым басом, достойным протодиакона. И это — при поистине чудовищном разбросе тембровой окраски — на одной и той же ноте ее голос может и звенеть, и дребезжать, и присвистывать, и хрипеть, и вибрировать с различной амплитудой. Галас одинаково искусна и в оперном вокализе, и в джазовой импровизации, и в истерическом шепоте, и в истошном реве, в шаманских завываниях и ангельских клерикальных переливах. Все ее приемы и ухищрения мастерски замешаны в сложнейший слоистый коктейль, для певицы обычным делом являются прыжки через три с половиной октавы, ей, как искушенной актрисе, подвластно малейшее отклонение в настроении, а ее голос раскрашен самой богатой из палитр людских страстей. Голосом Диаманды, ее музыкальным гением восхищались кинорежиссер Дэвид Линч, гитарист Тома Уэйтса Марк Рибо, композитор-авангардист Пьер Булез и многие другие деятели мирового культурного безумства. Ее блестящую кавер-версию знаменитой «I Put a Spell on You» Скримин Джей Хоукинса использовали для саундтрека к «Прирожденным Убийцам» Квентин Тарантино и Оливер Стоун, она специально записывала номера для знаменитого «Дракулы» Фрэнсиса Форда Копполы, ее потустороннее пение звучит и в «Повелителе Иллюзий», последнем фильме британского короля ужасов Клайва Баркера, автора «Восставшего из Ада». Ее приглашали записать вокальные партии для своих альбомов Барри Адамсон, основоположник ультрамодного стиля трип-хоп, бывший бас-гитарист Ника Кейва, суперхитовый и суперпопсовый гомодуэт Erasure, Алан Уайлдер в свой проект RECOIL . В Лондоне она выступала с радикальными индустриалистами Test Department, в Нью-Йорке — с джазовым саксофонистом-беспредельщиком Джоном Зорном.
В 1994-м она записала неожиданный роковый альбом с Джоном Полом Джонсом, басистом легендарных Led Zeppelin, группы, также известной серьезным увлечением областями потустороннего. Рассказывая позднее об их с Диамандой концертном туре, Джонс говорил, намекая на живые выступления своих бывших подельщиков Пэйджа и Планта, что им понадобилось несколько человек, чтобы заменить его одного, а ему, чтобы заменить их всех понадобился только один — певица Диаманда Галас. Ее последний диск представляет собой первую работу певицы для радио — экстремальный вокал чередуется с полной тишиной, представляя главы исповеди, вызванной с помощью химических манипуляций над мозгом — не забываем, что Диаманда — дипломированный нейрохимик! Композиции ее произведений укладываются в каноны готического рока (Bauhaus, Joy Division), современного академического минимализма и атональной музыки (Филип Гласс, Майкл Найман, Шенберг и Штокхаузен), непосредственно духовной музыки (спиричуэлс, религиозные блюзы и средневековые хоралы), некоторых видов народного ритуального пения (латиноамериканских индейцев, шаманского горлового пения народов Алтая и Тувы) и индастриала (Test Department, Z’ev, Einsturzende Neubauten, Гленн Бранка, Swans), а также «Театра Жестокости» Антонена Арто. Галас сознательно идет по пути сокращения инструментов и музыкантов, участвующих в записи. На «Мессе Чумы» инструментальная часть сведена к фоновому синтезатору, создающему мистическо-шизофреническое состояние, и набору ударных, на альбоме «The Singer» Галас только аккомпанирует сама себе на рояле, правда, записанном особым образом. Жизненная, нравственная и философская позиция, выраженная в ее текстах — дьявольщина, богохульство, осквернение святынь — набор слов, являющийся неизменным спутником любых рассуждений о ее музыкальном творчестве, как профессиональных, так и обывательски-любительских. Христианская религия тщательно оберегает свои постулаты, сакральные тексты и понятия от придания им нового, неканонического смысла, который немедленно называет ересью, а то и сатанизмом. Диаманда Галас вносит свое собственное звучание в библейские тексты, из которых процентов на 90 состоит ее современное творчество, и служителей культа и правоверных христиан должна несколько шокировать раскаленная добела ненависть в ее голосе при цитировании евангельских строк о любви к врагу и смирению, но о какой любви и смирении может петь правозащитница многих жертв глобальной чумы, власть которой могущественнее воды, воздуха и других ветхих привычных стихий. «Мы, усопшие, отнюдь не покоимся в мире!» — перефразирует она библейский стих. «Судишь ли ты грешников и праведников одним судом, милостивый Боже?!» — намекает Диаманда Галас на базисную христианскую притчу о раскаявшемся грешнике и тысяче праведников. Ее праведники — жертвы болезни, ее грешники — избегающие правды ханжи, ее музыка — литургия ужаса и отчаяния перед надвигающейся гибелью мира. В английском языке есть многозначное слово «холокост», означающее всеобщий ужасный конец, последнюю степень тотальной смерти. Так называли гитлеровскую машину уничтожения, так называют и грядущий неминуемый конец света. Певица, часто употребляющая это слово в интервью и текстах, фактически является жрицей религии «холокост». Служа свои страшные мессы, она не выступает против Христа, но изгоняет «нечистого духа из несовершенного Бога», борется «против той его ипостаси — злой, грязной, бессердечной — которая допускает страдания невинной души!». В этом идеи Галас, пожалуй, наиболее близки к т.н. альбигойской ереси средневековой Франции и русским богомилам (любопытно, что альбигойцам был поставлен памятник, существующий и по сей день, с надписью: "мученикам чистой христианской любви" — вполне сочетается с идеями Галас). В свое время Джозеф Фонтенборо, теолог, профессор Института Сердца Иисуса, выдвинул парадоксальную максиму: "Христос болел СПИДом", ибо, согласно канонам религии, Иисус, страдая за человечество, перенес ВСЕ болезни мира и был первой жертвой Чумы, именно его мукам и посвящена месса-реквием Диаманды Галас. О Князе Тьмы Диаманда никогда не говорит даже с малейшим намеком на симпатию, поет о нем, как о черной тупой силе, набрасывающейся лишь на слабых и больных. В песне «Закон Чумы» она заявляет еще откровеннее: "Дьявол — старый импотент, отчаянный трус. У него гнилые зубы", в песне «Крик Обманутого» Дьявол в виде черного ворона (что близко к народной православной традиции) выклевывает ей глаза, садится на грудь, чтобы питаться ее останками, останками тела, но не души. Во дни Чумы ханжеская мораль и святошеская цензура становятся хуже любого откровенного сатанизма, что может быть циничнее паточных проповедей погрязших в разврате и стяжательстве американских стадионных проповедников? Может быть, именно такие, предельно экстатические, бескомпромиссные и честные акции, которые устраивает Диаманда Галас, и способны привлечь внимание Бога к мучениям миллионов землян. У нее еще есть силы для борьбы с этим, столь несовершенным, порядком мира.